Получен комментарий от Пушкинской комиссии РАН на сообщение об обнаружении неизвестной ранее повести А.С. Пушкина

Мы с интересом прочли опубликованный на Вашем портале материал, однако с выводами авторов согласиться не можем. Атрибуция – один из интереснейших, но и самых сложных разделов текстологии. За десятки лет выработаны основные методы и принципы атрибуций анонимных и псевдонимных произведений, и если им не следовать, то любая гипотеза останется только гипотезой.

Для относительно достоверной атрибуции необходимо совокупное соблюдение трех условий: во-первых, чтобы идеология атрибутируемого текста не противоречила взглядам предполагаемого автора; во-вторых, чтобы отразившиеся в нем реалии совпадали с известными фактами биографии предполагаемого автора; и, в-третьих, должно установить стилистическое единообразие данного произведения и других произведений предполагаемого автора, относящихся к тому же времени. Необходимо также доказать, что атрибутируемое произведение не может принадлежать никому другому из круга возможных авторов.

К сожалению, в представленной статье сделана по сути только попытка доказать, что взгляды автора повести не противоречат взглядам Пушкина. Однако, нельзя сказать, что это взгляды были оригинальны; их придерживались многие литераторы, близкие пушкинскому кругу. Что же касается до тезиса, согласно которому в повести отразились эпизоды биографии Пушкина первой половины 1830 года, то он выглядит наивно. Этот период пушкинской биографии чрезвычайно хорошо документирован; также он отличается хорошей сохранностью рукописного наследия. Ни в одном свидетельстве, ни в одной рабочей тетради нет ни намека, что Пушкин в это время работает над прозаическим произведением. Следует отвести и тезис, что Пушкин отдал незаконченную (на самом деле, вполне законченную) вещь в «Литературную газету» ради гонорара: издание Дельвига не отличалось большим бюджетом, и если б Пушкину нужен был большой гонорар, он бы отдал повесть, например, в «Невский альманах», издатель которого был заинтересован в сотрудничестве с поэтом и готов был платить ему (и платил ранее) хорошие деньги.

Сопоставление основных мотивов повести с пушкинскими произведениями также не может убедить в его авторстве: эти мотивы не имеют какого-то специфического характера; их можно найти и в произведениях других авторов того же времени.

В 1966 году Е. М. Блинова предложила гипотезу, что автором этой повести является Орест Михайлович Сомов, постоянный сотрудник изданий Дельвига и непременный поставщик прозаических материалов для них. На данный момент эта гипотеза выглядит достаточно убедительно: даже при беглом чтении «Жизни Петра Ивановича Данилова» видишь в этом тексте гораздо больше сходства с повестями Сомова, чем Пушкина. Сомов любил исторический фон, часто вводил в повествование фольклорные элементы (и присутствие в «Жизни Петра Ивановича Данилова» пересказа былины как раз говорит в пользу его авторства).

Впрочем, для решения вопроса об атрибуции повести необходимо провести ее лексико-стилистический анализ, привлекая к сопоставлению прозу не только Пушкина и Сомова, но также и других авторов «Литературной газеты». Возможно, итог этой работы даст материал для более аргументированной гипотезы в пользу авторства того или иного писателя пушкинского круга.

Мария Наумовна Виролайнен, доктор филологических наук, заместитель председателя Пушкинской Комиссии РАН.

Алексей Юрьевич Балакин, кандидат филологических наук, ученый секретарь Пушкинской комиссии РАН.

29 марта 2016 г.