О чем не знал Джордж Мартин

В воскресенье завершился очередной сезон фантастической премии «Новые горизонты». Победу присудили Эдуарду  Веркину (повесть «ЧЯП»). В его чествовании принял участие один из самых известных современных писателей-фантастов Джордж Мартин. Понятно, что американец, текст Веркина не читал, положился целиком на решение жюри. Однако у нас в отличие от иноязычного Мартина возможность ознакомиться с повестью имеется, а значит, есть повод еще раз поговорить о премиальной литературе и фантастике.

«Новые горизонты» позиционируют себя как премия, раздвигающая границы обычного представления о фантастической литературе. Прекрасная задумка и, наверное, никто против такого намерения не имеет особых возражений. Развитие, поиск нового – дело хорошее. Но вот беда, при таких-то благих намерениях, победители последних трех лет не слишком отличаются друг от друга. Тексты Галиной, Радзинского и Веркина выполнены в одной тональности, из них можно составить своеобразный триптих. «ЧЯП» Веркина и вовсе напоминает вариацию на тему прошлогоднего победителя. Это такие «Автохтоны» для подросткового возраста (впрочем, последнее только заявлено, на тинэйджеров герои повести не похожи). Герой приезжает в небольшой провинциальный город, и фантомы прошлого, таинственные события начинают окружать его со всех сторон.

Есть впечатление, что у жюри сложился некий обобщенный канонический образ текста с элементами фантастики, которому теперь следует соответствовать автору, рассчитывающему на победу. Звездолетов не надо, драконы отменяются. Киберпанк? Устарело, избито.  Всего-то и надо, что нагнать таинственности и многозначительности (сипы-хрипы, перестуки, там почудилось, здесь привиделось). И все, товарищи, это победа!

Сюжет, кстати говоря, тоже не требуется. «ЧЯП» Веркина можно с легкостью пересказать одним предложением: паренек по фамилии Синцов приезжает на каникулы к бабушке, встречается с шестнадцатилетним чудаком, делающим бизнес на коллекционировании, и, послонявшись с ним какое-то время, отбывает домой. Ко всей этой скучной каникулярной истории прикручена мистика удачи, и в виде моральной сентенции, проходящей сквозь всю книжку, старосоветское осуждение вещизма и всякого рода собирательства. В книге всего трое действующих лиц: дуэт - турист Костя Синцов и Петя Грошев, куркуль-золотые руки, плюс подрастающая творческая интеллигенция в виде Элеоноры Царяпкиной. Все остальные – чистой воды статисты. Герои (Грошев и Синцов), как в плохой компьютерной игре, слоняются по пустым локациям и очень много разговаривают. К этому в целом и сводится все содержание книги. Никакого экшна.

Читатели, вероятно, многое узнают о монетах и жетонах (за достоверность изложенного ручаться трудно, все-таки это художественное произведение, а не труд по нумизматике), но так и не смогут найти ответ на вопрос: зачем они с этой информацией ознакомились.

Думается, для аудитории юного возраста вопрос «зачем это читать?» будет стоять еще более остро. Веркин из года в год выпускает унылые, монотонные книги. Открой «Облачный полк», «Звездолет с перебитым крылом» или премированный «ЧЯП» на случайной странице - не найдешь отличий. Его повести однообразны и старообразны. Они родом из восьмидесятых, мир убежал вперед, а Веркин, все продолжает пережевывать тронутые тлением традиции советской детской литературы: немного Владислава Крапивина, немного Радия Погодина. При этом даже самый плохой Крапивин предпочтительнее хорошего Веркина, потому что у Крапивина есть жизнь, есть мальчишки, мысль, конфликт, а не монотонное бубнение «не собирайте себе сокровищ на земле».

Не собираем мы, нечего долдонить. Какое собирательство? Жить не на что. Не до жиру, быть бы живу. Ночь простоять, да день продержаться. Вообще эта ненароком оброненная Веркиным фраза «у людей денег много», наверное, и есть самое фантастическое в «ЧЯПе»

Какие здесь могут быть «новые горизонты»? Самое время говорить о задержке развития. Веркин в своих текстах («ЧЯП» здесь не исключение, смотрит назад), а не вперед. Старая манера, а по сути эпигонство (взять тот же Гривск, сколько таких захолустных, затерянных в параллельной реальности городов было у Крапивина!), и даже наполнение старое (сквозь текст просвечивает круг чтения автора – Брэдбери, Крюс, Бажов, имена все старые, подзабытые из районно-библиотечной жизни позднего застоя).

«ЧЯП» начинается ничем и заканчивается никак. Материала там, максимум на рассказ. Но, главное, у этой книги нет цели. Герои повести ни к чему не стремятся и никуда не спешат, не теряют и не ищут, не расследуют и не находят. А бесцельная литература лишена перспективы во всех смыслах этого слова. Она обречена топтаться на месте. Парадоксально, но «ЧЯП» Веркина представляет собой то, что и подвергается в тексте осуждению – иссушающее, обессмысливающее собирательство. Петя Грошев – автопортрет самого Веркина. Герой работает с металлом, а автор со словом. Да, в обоих случаях получается очищенный продукт. Однако умение добиваться складного изложения – не самоцель. Нужны идеи, нужен внятный сюжет. Без них нет развития, движения вперед, той самой новизны, за которую следует награждать. А есть лишь один бесконечный самоповтор.

Была ли у жюри альтернатива? Попробуем ответить на этот вопрос в следующей колонке.

Автор: Сергей Морозов