Гузель Яхина: Я бы хотела, чтобы меня называли казанской писательницей

Вечером 1 февраля стало известно: нашумевший роман Гузель Яхиной "Зулейха открывает глаза" будет переведен на 16 языков и выйдет в 23 странах. Обозреватель «ВМ» поговорил с писательницей.

- Роман о 30-х годах, раскулачивании и Сибири будет интересен в других странах?

- Если подходить к тексту буквально, то, да, он – о раскулачивании и всем прочем, о чем вы говорите. Но, если подняться чуть выше, то этот роман – о преодолении мифологического сознания, о том, как женщина из странного темного средневекового мира, наполненного мистикой, вынуждена переместиться в мир современности.

- Миром современности вы называете сибирские лагеря?

- Как ни крути, но эти лагеря – все же XX век, тогда как деревня Зулейхи, подробно описываемая в первой части романа, – нет. И вот об этом, я надеюсь, будет интересно читать самым разным людям – и не только в России.

- Есть мнение, что тему сталинских лагерей давно закрыли Солженицын и Шаламов. А тут – то Прилепин со своей «Обителью», то вы с «Зулейхой»…

- Сегодня эта тема многим стала вновь интересна, о чем, например, говорит огромный тираж книги Прилепина. Но это – с одной стороны. С другой же, что касается меня, в своем романе я хотела не столько поднять «лагерную» тему, сколько разобраться в истории своей семьи, лучше понять судьбу и характер своей бабушки, стать ей ближе. В этом смысле «Зулейха» - очень личная история.

- Дома тема раскулачивания обсуждалась?

- Не то чтобы активно обсуждалась, но и не замалчивалась. Бабушка говорила о сибирском периоде жизни нечасто, под настроение.

- Большинство людей узнало о вас после того, как вы получили «Большую книгу». А сами вы, как читатель, на премии ориентируетесь?

- Конечно! Я регулярно отслеживаю «длинные» и «короткие» списки и «Большой книги», и «Русского Букера», и «Носа» с «Ясной Поляной». Благодаря этому я, например, открыла для себя в свое время прекрасный роман «Лавр» Евгения Водолазкина, «Время женщин» Елены Чижовой, «Елтышевых» Романа Сенчина.

- На «Большой книге» у вас были сильные конкуренты: Валерий Залотуха со своей «Свечкой», Дина Рубина, Виктор Пелевин, Роман Сенчин. Как вам их книги?

- Признаюсь, что не читала их – чтобы не волноваться.

- Ваша книга имеет очевидный этнографический уклон. Еще одно открытие прошлого года – роман «Жених и невеста» Алисы Ганиевой, действие которого происходит в Дагестане. Литература с национальным уклоном снова входит в моду?

- Возможно, ведь этнография – это то, чего современной российской литературе давно не хватало. Из ярких современных текстов могу вспомнить разве что захватывающие исторические романы Алексея Иванова и прекрасные эпосы Александра Григоренко.

- Вас уже окрестили национальным писателем. Как вы себя самоопределяете?

- Я – уроженка Казани, которая написала один роман и хочет написать второй. Казань – это очень емкое слово, очень богатый мир: это не только про татар, а еще и про русских, и про немцев, и про все другие национальности; не только про ислам, а еще и про православие, и про лютеранство, а главное – про то, как религии могут мирно уживаться рядом… Да, я бы хотела, чтобы меня называли казанской писательницей!

Источник: Вечерняя Москва