Роман в толстом литературном журнале

О том, в какой мере жанр романа и бытование толстых журналов отвечают движению самой современной литературы.

Игорь Шайтанов, главный редактор журнала «Вопросы литературы»: "Наш сегодняшний разговор - о том, в какой мере жанр романа и бытование толстых журналов отвечают движению самой современной литературы"

Александр Кабаков, писатель: "Мнение о противостоянии журналов и издательств - это мнение не то чтобы неверное, но обостренное. ...в действительности никакого противостояния нет: есть разные задачи, которые решают эти институции.

Журнал - это, знаете, как в парфюмерии пробник: это проверка на литературность..., в то время как издательство - это литературное производство, и оно не может быть другим. И слава богу, что оно теперь такое, потому что если кто-то помнит советские издательства... Это были не производства, а склады... Но вот что необходимо учитывать: сегодня на этом поле появляются новые игроки - так называемые умные глянцевые журналы... Это «Сноб», это «Русский пионер», решающие вполне литературные задачи"

Валерия Пустовая, заведующая отделом критики журнала «Октябрь»: "Журнал занимается литературным процессом, социальной миссией литературы. Эта миссия - представление новых имен, собирание малых жанров, различные жанровые эксперименты... Журнал работает с тем, что нельзя выдать за готовый продукт. Новые имена, новые жанры, новые форматы довольно редко открывают в издательстве...

Можно, конечно, со мной поспорить. [«Зулейха открывает глаза» Яхиной и «Обитель» Прилепина] - казалось бы, перед нами два молодых открытия, сделанных лично редакцией «АСТ»; но если мы посмотрим, что это, собственно, за романы, мы увидим, в сущности, готовые продукты.

Это книги, имеющие отношение не к литературному процессу, а к готовому набору, готовому жанровому формату на фоне истории... Это не вопрос к литературному процессу... это некая готовая формочка, которая в издательстве отливается в готовый кирпичик и встраивается в готовую линеечку продвижения литературы издательством"

Александр Кабаков, писатель: "Литературный процесс на каком-то этапе обязан заканчиваться литературным продуктом. И в этом смысле романы «Обитель» и «Зулейха открывает глаза» как раз таки доказывают, что нечто, изданное сразу в книжном виде, может стать частью общего литературного процесса. Потому что отрицать, что роман Захара Прилепина сделался частью процесса, ну просто нелепо"

Денис Гуцко, писатель: "По-моему, сегодня только в литературных журналах - и более нигде - сохраняется тот редакторский институт, который работает на молодых авторов и на конечный результат - на качество литературного продукта"

Елена Чижова, писательница: "Все-таки оба этих романа [«Обитель» и «Зулейха»] - скорее продукт, чье воздействие на аудиторию заранее просчитано, и в этом случае мы имеем дело с особой жанровой формой"

Андрей Арьев, литературовед, литературный критик: "Мне всегда нравилось одно определение романа, сделанное Георгом Лукачем еще давным-давно: форма романа отражает нашу трансцендентальную бесприютность... Настоящий роман превращает действительность, которую он описывает, в историческую эпоху, а частью этой эпохи становится толстый журнал. Потому что литературный журнал, во всяком случае в России, живет жизнью достаточно долгой, чтобы она могла принести свои плоды... Каким образом мы вырастим новых романистов без журналов, я, если честно, не знаю"

Дмитрий Бак, директор Государственного литературного музея: "Мысль, которую она [Валерия Пустовая] высказала в самом начале дискуссии, - мысль тонкая, правильная, но сомнительная.

Давайте проведем другую аналогию - из производства: автосалоны часто демонстрируют какие-то фантасмагорические модели, которые не будут поставлены на поток, просто чтобы показать, как идет творчество автомобильных дизайнеров.

Дефиле в домах моды тоже, как правило, демонстрирует совсем не те модели, которые человек покупает, но эти дома являются экспериментальной площадкой для последующего производства. Однако все-таки для нормального человека - обычного человека, а не миллионера и не дизайнера! - завершением этого процесса становится та сфера, где производится продукт, а не собственно эксперименты <...>

Если вспомнить о XIX или даже о XX столетии, то главное, чем характеризовался тогда литературный журнал, - это направление...

Вся история журналов - это полемика, будь то полемика «Нового слова» и «Современника» в XIX веке или - в XX веке - «Нового мира» и «Октября»...

Но сейчас мы видим, что журнальная доминанта сменяется издательской доминантой; и современный издатель, работая на территории рынка - здесь я с Валерией Пустовой абсолютно согласен, - действует как футбольный тренер... он заполняет все фокус-группы, и жанровые, и экспериментальные; он издает литературу и для путешественников, и для одиноких матерей, и для трудных подростков.

О направлениях - в традиционном понимании - здесь не может идти никакой речи: в издательстве место литературного критика занимает бренд-менеджер, который вообще ни с кем не полемизирует"

Марина Абашева, профессор кафедры новейшей русской литературы доктор филологических наук: "Вот здесь возле меня сидят студенты, аспиранты и молодые преподаватели кафедры «Новейшая русская литература», и незадолго до начала нашего разговора я провела небольшой блиц-опрос: а, собственно, как именно они читают современные романы?

И выяснилось, что они читают их не в толстом журнале, даже если первая публикация была именно там, а на тонком экране, дисплее, в сети. И мне хотелось бы поговорить о том, как это чтение меняет сейчас и журнал, и роман.

Мы, филологи, говорим, что функция определяет семантику. То есть условия чтения, условия потребления так или иначе влияют на содержание. Если мы читаем роман в Интернете, то исчезает очень важная функция литературного журнала - та, которую Наталья Иванова в свое время точно определила как функцию метажанра, когда разные разделы журнала вступают в осмысленный диалог... Читая в Интернете отдельный роман, мы утрачиваем эту функцию метажанра.

Но вот что любопытно: как ни парадоксально, в случае замены журнального единства на другое единство - сетевого гипертекста - мы видим закономерный процесс компенсации этой функции. Вот «Новый мир» сейчас активно ведет свой сайт, свой блог, устраивает читки и литературные вечера. Главный редактор «Знамени» Сергей Чупринин тоже активен в «Фейсбуке»... Facebook - это книга лиц. ...литературный быт этого виртуального пространства отчасти повторяет опыт кружков и салонов...

Сам по себе потенциал толстых литературных журналов в пространстве нового литературного быта, организованном цифровыми технологиями, как мне представляется, просто огромен. А вот реальный опыт пока еще кажется скудным... <...> То есть функция толстых литературных журналов очевидно меняется. А как меняется функция романа в этих новых условиях? Он ведь тоже меняет свою природу в зависимости от современного функционирования?

Выражу крамольную мысль: сегодня, на мой взгляд, по функции роман заменяется... сериалом. Дело в том, что сериала быстрее дождаться. Новая серия выходит на следующий день, тогда как продолжения романа нужно ждать месяц - до следующего журнального номера...

Но еще важнее, что в сериале задействован визуальный код! Визуальный код, главный в современной культуре. Такой код, помимо прочего, стирает грань между жанрами фикшн и нон-фикшн. Может быть, вам известно, что такой популярный сегодня проект, как «лонг-рид», тоже представляет собой некую историю... вбирает в себя собственно текст, фото, устные интервью, документальную съемку, музыку...

Все это организовано как гипертекст и очень хорошо потребляется именно в молодежной среде... Скажите, как с этим сравниться линейному роману, который печатается частями раз в месяц?"

Екатерина Жак, старший преподаватель кафедры отечественной литературы ЮФУ: "У меня тоже есть пара вопросов. Первый: не кажется ли вам, что если читать только толстые журналы, то представление о современной литературе будет по меньшей мере искаженным? Есть три потока, и между ними - мостики, но тем не менее это не единый литературный поток и не единый литературный процесс.

Три потока - это интернет-литература, которая отнюдь не исчерпывается блогами авторов и редакторов толстых журналов, издательства и журналы.

Раньше я получала представление о литературном процессе, читая только толстые журналы, но сейчас этого сделать невозможно. И второй вопрос: не думаете ли вы, что многие толстые журналы сегодня утратили не только направление, о котором напоминал Дмитрий Бак, но и собственное лицо? Вот раньше мы могли безошибочно определить, откуда этот роман - из «Невы» или из «Звезды», из «Знамени» или из «Нового мира».

А сейчас они как будто бы все на одно лицо. Это действительно пробник, трейлер, инкубатор..."

Валерия Пустовая: "Вы задели очень болезненную тему фрагментации культурного поля, но ведь она касается не только журналов. Сейчас действительно никто не в силах увидеть происходящее в целом - и, в общем-то, не существует ни одного источника, из которого мы вообще могли бы почерпнуть целостную информацию о современной культуре...

Я думаю, это читательская задача; целостность собирается не в издательстве и не в журнале, а осуществляется как бы внутри твоей головы"

Александр Снегирев, писатель: "Что касается длины романа, то это моя любимая тема. ...я, будучи, разумеется, горячим поклонником Льва Толстого и Достоевского, все-таки - столь же горячий защитник коротких романов... Нет, дело не в том, что мы разучились читать или что-то еще, но мы живем в тот исторический период, когда нам просто многое уже ясно.

Русская и мировая литература за последние двести лет проделала огромный путь, и очень трудно сегодня сохранять насыщенность текста в объемном формате. Грубо говоря, большой объем текста попросту труднее сделать интересным. Вы же будете недовольны, если вам подадут разбавленное вино?

То же самое и с романом...

Я лично выступаю за предельную насыщенность и предельную емкость текста <...> Толстой, Достоевский и, прошу прощения, Дюма, конечно, писали именно сериалы своего времени. То есть не писали, а создавали; при отсутствии телевидения эту функцию, востребованную обществом, выполняли они. Почему эти книги - от «Анны Карениной» до «Трех мушкетеров» - так хорошо экранизируются?

Потому что в них впервые была сформулирована композиция сериалов.

Сегодня, когда сериалы, по крайней мере в США, достигли высочайшего художественного уровня, их опыт надо учитывать - как часть единого культурного большого стиля"

Алексей Алехин, поэт и редактор: "Чтобы существовал роман, нужен не только писатель, читатель, редактор и литературное сообщество, но и квинтэссенция этого сообщества, то есть критика. А критика может существовать только на страницах толстого литературного журнала... Вот эта связь романа и журнала заключается еще и в присутствии критического аппарата"

Игорь Шайтанов: "Я рад слышать, что сейчас в издательствах появляется профессиональная редактура, но все же мне кажется, что редактор журнальный - в большей мере участник литературного процесса, участник той внутренней литературной среды, которую не компенсирует никакой «Фейсбук». «Фейсбук» - это замечательный читательский клуб... среда в лучшем случае полупрофессиональная. Среда собственно профессиональная до сих пор держится только вокруг журналов; и если журналов не будет, то пока что эти центры формирования среды, литературного общения, литературного обучения как-либо компенсировать будет нечем"

Источник: konets-tsitati.livejournal.com