Денис Драгунский: «Писатель – находка для героя»

Юлия Басова беседует с Денисом Драгунским.

Юлия Басова: Денис Викторович, вы – тот самый Дениска из «Денискиных рассказов» вашего отца, Виктора Драгунского, от которого с ума сходили все дети Советского Союза…

Денис Драгунский: ….и до сих про читают все дети России!

Ю.Б.: В своих рассказах Виктор Драгунский описывал своего сына, или это какой-то отдельный персонаж, но с вашим именем?

Денис Драгунский: Обаятельный мальчик Дениска, все его чувства, все его переживания – это не я, разумеется, а мой отец. Поэтому мне всегда смешно слышать, когда люди восклицают: «И этот чудный мальчик Дениска вырос в такого… (вариантов характеристик много, как вы понимаете)». На это я им отвечаю: «Люди, неужели вы думаете, что мальчик семи лет мог так складно рассказывать вам о своих чувствах?! Это же всего лишь имя, прототип, не более того». В общем, «Денискины рассказы» - это папины представления о том, как мыслит ребёнок семи-восьми лет.

Ю.Б.: Каким отцом был Виктор Драгунский? Какая атмосфера царила в доме?

Денис Драгунский: Атмосфера любви, радости и веселья. Отец был очень добр и нежен со мной. Никогда не бил и не наказывал меня. Он очень любил мою маму, которая работала в ансамбле «Берёзка» ведущей программы, и была, так сказать, признанной русской красавицей.

Отец рассказывал анекдоты, шутил, часто устраивал добрые розыгрыши. В доме «дым стоял коромыслом», постоянно приходили гости - поэты, писатели, иллюстраторы. Но сильнее всего папа дружил со своими школьными друзьями и, надо сказать, их компания продержалась до самой его кончины…

К сожалению, папина писательская карьера была очень короткой. Начал сочинять он довольно поздно. Родившись в 1913 году, он впервые был опубликован в 1959-м, то есть – в 46 лет. Таким образом, его творческий путь длился немногим более 10 лет, за которые он успел написать две повести, несколько рассказов для взрослых и эти шестьдесят с лишним Денискиных рассказа, которые до сих пор переиздаются, что называется, - «и в хвост, и в гриву», и чей суммарный тираж уже достиг отметки в двадцать миллионов экземпляров. Сей факт является предметом моей величайшей гордости.

Отец ушёл из жизни в 58 лет, страдая последние годы от тяжелейшей гипертонии с ужасными головными болями, и потому почти ничего не писал. Мы с мамой ухаживали за ним, как могли – поили его лекарствами, без устали меряли давление, но….

Ю.Б.: Вы унаследовали от отца его отношение к дружбе?

Денис Драгунский: Да, безусловно! Мы с женой всегда с радостью принимаем гостей, ходим в гости сами, очень ценим старых друзей. У меня, как и у папы, есть друзья, которых я встретил лет 50 тому назад. Дружба – это не только радость, но и труд. Чтобы сохранить её, нужно поздравлять друзей с праздниками и днями рождения, ходить к друзьям в гости, принимать их у себя, не скупиться на труд и на деньги, чтобы угостить друзей чем-нибудь вкусным или интересным. Если нет денег, то нужно уметь приготовить что-то своими руками. Нужно не лениться звонить и писать людям, интересоваться их делами, рассказывать о своей жизни. У меня, например, сохранился сундук с письмами друзьям. Тогда ещё не было Интернета, и мы писали друг другу письма. Вот так, - ручкой на бумаге, описывая свои дни и ночи, переживания, мельчайшие события, происходящие с нами, – встречи, диалоги. И всё это – на трёх страницах, не меньше!

Ю.Б.: Чем было обусловлено ваше решение в юности пойти учиться на филологический факультет?
Д.Д.: Начну с того, что у меня было несколько серьёзных проектов в жизни. Сначала я был многообещающим молодым художником. В 12-13 лет я рисовал яркие картины пастелью, у меня было две выставки, о которых даже в журналах писали: одна - в детской библиотеке имени Чехова, другая – в «Комсомольской правде».

Однако, немногие знают, что настоящими художниками становятся те «девочки и мальчики», которые начали писать в «постпубертатный» период, после того, как у них усы пробились (это я сейчас про мальчиков, конечно же).  А у тех, кто начал в «допубертатный» период, как я, с наступлением половой зрелости весь талант куда-то исчезает. Есть, разумеется, редкие исключения, как, например, моя дочка, которая начала заниматься рисованием с шести лет и занимается этим по сей день, избрав для себя профессию дизайнера - книжного графика.

Когда со мной всё это случилось, мой мудрый папа сказал мне: «Всё, Денис. Хватит себя мучать».

 После этого я стал интересоваться языками. Например, старинным английским языком, стихами. Одна девочка, с которой я дружу с 14 лет, подарила мне этот сборник английских стихотворений. (Показывает книгу, в которой много закладок и пометок. – прим.).

Этот томик всегда со мной. Он называется «Подойди поближе». Здесь собраны старинные английские стихи, комментарии и значения слов. Увлечённый процессом, я начал изучать эти старинные стихотворения, не имея никакой серьёзной подготовки, стал покупать словари и разные пособия. Потом я всерьёз заинтересовался латынью, и, когда мне было 15 лет, родители наняли учителя. В общем, всего у меня было три педагога – англичанка, немка и латинистка. Однако, при этом я оставался молодым и любознательным молодым человеком - постоянно влюблялся; иногда, тайком от родителей, выпивал в компании, катался на лодке, в общем, вёл очень активную жизнь. А потом я поступил на отделение классической филологии, изучал древние языки – латынь и греческий. Какие же это были замечательные годы! Я до сих пор дружу с теми ребятами, которые тогда со мной учились.

Ю.Б.: Как началась ваша преподавательская карьера? И в каких образовательных учреждениях вы успели поработать?

Денис Драгунский: Моя жизнь сложилась так, что в начале я стал преподавать современный греческий язык в дипломатической академии. Мне вспоминается, какой это был превосходный архитектурный ансамбль! Представьте – Садовое кольцо, маленький переулочек в сторонку, высокий каменный зелёный забор и там, на территории, – три старинных, с расписными потолками, особняка, теннисный корт, сад с фонтанами и даже кусок леса…

Ещё я успел поработать преподавателем политологии, а ещё, в другом ВУЗе, учил студентов нашему, писательскому ремеслу.

Признаться, честно, мне не очень интересно заниматься этим видом деятельности. И даже язык, которым я был так увлечён, преподавать скучно. Надоедает повторять одно и то же. А ещё, у меня есть такая особенность: я могу за час на семинаре рассказать всё то, что нужно «растягивать» на целый семестр.

Кстати, у Бабеля есть в одном рассказе такие слова: «… и тогда я пообещал себе, что пусть я лучше сдохну с голоду, чем буду проводить восемь часов в день за конторкой. Никакой особой удали в этом обете нет, но я его не нарушал и никогда не нарушу!»

 Я это к тому, что мне повезло: я никогда в жизни не «сидел за конторкой».

Ю.Б.: Расскажите, что такое - Институт Мира в США?

Денис Драгунский: Это государственный институт при конгрессе США, который занимается исследованием и практическим применением всего, что связано с разрешением межнациональных конфликтов. Они занимаются Африкой, Азией, многими другими странами. Например, их волнует проблема белых и чёрных в Южной Африке; под их пристальным вниманием - враждующие племена в Боливии, наркобароны – в Колумбии, и т.д.

 Однажды я получил приглашение поработать старшим научным сотрудником в этом институте, и занимался там проблемами межнациональных отношений в России, а также теорией межнациональных конфликтов в таких благополучных местах, как Америка и Европа.

Мы пытались выяснить, откуда берутся, эти конфликты, как они формируются, изучали структурные качества этих конфликтов. Я прочёл много литературы по этой теме, был на разных семинарах. Кстати сказать, у нас в группе были люди из многих стран – из Южной Африки, Югославии, Кореи, Египта и многих других, и все они были высочайшими профессионалами своего дела и большими умниками. Помню, был в наших рядах американец, выдающийся специалист по экваториальной Африке; был кореец - бывший министр иностранных дел Кореи; был араб - профессор каирского университета, по имени Мустафа Саиф, - большой специалист по системам безопасности… А ещё помню еврея из Израиля, который в прошлом был начальником военной разведки, и ещё замечательная сербка была, по имени Весна – она оказалась лидером маленькой демократической партии.

Со многими выдающимися людьми я познакомился в ту пору. Одна встреча с Фрэнсисом Фукуямой чего стоила!

Ю.Б.: После завершения вашего контракта с Институтом Мира, захотели ли вы остаться в США навсегда?

Денис Драгунский: Нет. Я даже провёл там на неделю меньше положенного срока. Я устал от Америки. Это – очень жёсткая страна, а я, по натуре своей, - бездельник, люблю, что называется, «пузо почесать». В США нужно постоянно быть в форме. Впрочем, я оставил там на два года дочку  - учиться дизайну, но она потом тоже вернулась, и с тех пор работает здесь. Она сказала, что учиться там было для неё счастьем, но жить она предпочитает в России. И вовсе не потому, что Америка плохая, нет! Она – замечательная….

Ю.Б.: …..Просто,  не вернись Денис Драгунский в Россию,  не было бы, наверное, писателя Дениса Драгунского?

Денис Драгунский: Ничего нельзя утверждать наверняка, – может, я писал бы по-английски, но…. Но вряд ли! Потому что все мои рассказы и повести вдохновлены именно жизнью в России, основаны на ней, и питаются моими воспоминаниями. А если бы я даже и начал писать на чужбине, то кому в Америке были бы интересны воспоминания советского человека о 70-х годах в Москве? А писать про Америку от лица американца – типа: «Джон проснулся и выглянул в окно, увидел унылые домики вдоль Вашингтон стрит…» - это же бред какой-то!

Кстати, вы знаете, мой папа родился в Америке. Когда его спрашивали где-нибудь в отделе кадров: «Гражданин Драгунский, а вы, что, родились в Америке??» Он отвечал: «Да! Но американский образ жизни произвёл на меня столь отталкивающее впечатление, что через полгода после рождения я вернулся на родину!» Поэтому у него не было никаких неприятностей, связанных с таким «не советским» местом рождения. Шутки шутками, но он родился в декабре 1913 года, а уже летом 1914 находился на родине матери в городе Гомеле. Дедушка – папин отец - был обычный юный лоботряс, бабушке вообще только исполнилось 16 лет, поэтому у них в Америке, что называется, «не задалось». Родился мой папа, молока не было, и его кормили толчёными бананами. Жила молодая семья в самом бедном районе. Отец моей бабушки, который тоже был в Америке, занимался, что называется, своими делами. Он потом, кстати, там остался, и впоследствии умер от заражения крови при удалении зуба. Он был еврейским боевиком (в хорошем смысле этого слова), организатором еврейской самообороны в Гомеле, социал-демократом, светским, «нерелигиозным» евреем. Интересный, в общем, был человек.

Да и вообще, в нашем роду такие шекспировские страсти кипели – вам и не снилось!  Например, в 1918 году у бабушки появился ухажёр - революционный комиссар города Гомеля, Ипполит Иванович. И вот муж бабушки, Юзеф, решив её попугать, стрельнул в неё из пистолета, попав в ногу. Бабушка мне потом показывала эту рану. Ипполит Иванович «придрался» к этому делу, поставил Юзефа к стенке, и деда расстреляли. Комиссар потом женился на бабушке, однако не прошло и полугода, как его тоже кокнули – кто, не понятно. Кто знает, может быть, друзья Юзефа?

Если же говорить о том, принадлежность к какой национальности ощущаю я, то могу сказать, что чувствую себя русским. Однако терпеть не могу, когда обижают евреев!

Ю.Б.: Давайте коснемся вашей политической карьеры. Вы ведь до сих пор работаете политическим аналитиком.

Денис Драгунский: Ну я до сих пор занимаюсь этим время от времени, и только как журналист. Иногда пишу колонки. Я начал заниматься политической аналитикой в 1988 -1989 годах, сосредоточившись исключительно на вопросе межнациональных отношениях.

Потом, начиная с  1999 года, я целиком посвятил себя политической деятельности - занимался предвыборной программой Путина.  Работал с Дмитрием Мезенцевым, Германом Грефом, Эльвирой Набиуллиной в «Центре стратегических разработок»….

Ю.Б.: Этого о Денисе Драгунском не знал, наверное, никто… А ведь у вас была действительно головокружительная карьера!

Денис Драгунский: Головокружительная – в плохом смысле слова. Когда человек взлетел высоко и у него не осталось ничего кроме головокружения…

В общем до  2007 года я занимался непосредственно  политикой, работал в партии «Союз правых сил» (СПС). Редактировал партийную газету, был членом экспертного совета и даже баллотировался депутатом в Государственную Думу. К сожалению, на тех выборах мы не прошли.

В общем, вы понимаете, - все кончается…Моя жизнь - это череда проектов. У меня, и правда, была головокружительная карьера …

 Судите сами: мальчику 14 лет, а о нем уже пишут в  «Комсомольской правде», как о художнике… головокружительная? Головокружительная!

Мальчику 22 года, он защищает диплом и получает рекомендации в аспирантуру, а также рекомендации опубликовать этот самый диплом в «Вестнике» Московского Университета.

А потом  - бац, и все сдувается.

Просто я все время менял жизненные проекты. 

Так, в декабре 2007 года, я понял, что совсем разочаровался в политике. Однажды я просто увидел эту предвыборную компанию, участником которой я был, в ином свете, и мне она, мягко выражаясь, не очень понравилась. И именно тогда я решил для себя, что навсегда закончил с политикой и начал писать рассказы.

Ю.Б.: Какая была Ваша первая книга?

Денис Драгунский: Самая первая моя книга вышла в 2009 году и называлась так: «Нет такого слова». Она состояла из 200 рассказов. Потом ее переиздали в издательстве «АСТ».

Ю.Б: Жанр очень короткого рассказа, где всегда максимально неожиданная развязка, – это ваше личное изобретение?

Денис Драгунский: Ну как Вам сказать? Конечно же, не я изобрел этот жанр. Моими литературными учителями являются старые итальянские авторы - Поджо Браччолини, Джованни Боккаччо. А ещё я зачитывался француженкой Маргаритой Наваррской и  китайским новеллистом Пу Сунлином, творившим аж в  XVII веке! Мне нравилась эта идея - всю жизнь человека впихнуть в две странички, в 40 строк.  И ещё я обожаю резкие повороты, понимаете?

Ю.Б.: Я очень хорошо помню один Ваш рассказ… Там девушка приходила постоянно на соседний балкон к главному герою, и он думал, что она живёт с ним в одном доме. И меня, конечно, шокировал тот момент, когда она свалилась с высоты вниз, в крону дерева и исчезла. А герой, начав, наконец-то, искать ее квартиру, обнаружил, что никакой квартиры нет, а есть просто служебное нежилое помещение. Вот, не знаю почему, но от этого рассказа у меня оборвалось что-то внутри. До сих пор не понимаю, что такого жуткого в этом, но мне стало страшно…

Денис Драгунский (смеётся): Да, это жуткий рассказ, мистический, где я сам не могу разобраться – что же было на самом деле…

Ю.Б.: Это очень важный момент – думать, когда ты читаешь произведение: «Автор знает ответ на поставленный им же самим вопрос, или он задаётся им так же, как и его читатели сейчас?»

Денис Драгунский: Правильно! Правильно! Когда-то замечательный советский переводчик Михаил Лозинский верно подметил: «Перевод должен быть темен в темных местах подлинника». Поясню. Вот, например, в произведениях Данте или Шекспира есть непонятные моменты, и переводчики пытаются их прояснить, чтобы читателю стало все ясно. И тем самым они привносят в чужие произведения новый смысл. А этого делать не надо! Вот именно по этой причине я, вслед за Лозинским, утверждаю, что хорошая проза должна быть темна в темных местах жизни, причем темна именно темнотой самой жизни.

Ю.Б: Вы написали очень много маленьких историй, в которых, как Вы сами сказали, человеческая жизнь описана буквально на страничке. Другие же писатели предпочитают из одного маленького сюжета раздуть большой роман. А Вы не жалеете свои истории. .. Откуда же вы их берёте?

Денис Драгунский: Да, я действительно их не жалею… Помню, однажды я уничтожил порядка 20 своих пьес и сценариев. Самое смешное, что буквально через год после этого мне позвонил ныне покойный режиссер Говорухин-младший. Ему сказали, что есть такая замечательная пьеса Драгунского, и ему захотелось сделать по ней телевизионный спектакль. Он спросил: «Не могли бы вы мне ее показать?» , а я сказал : «Не могу». Он спросил: «Почему?», а я ответил: «Ее уже нет, выбросил». «Странный вы человек», - удивился Говорухин-младший.

Ю.Б.: Вообще, читая вашу биографию, я наткнулась на четыре ваши пьесы, которые всё таки были поставлены в театре. Однако же, у вас были и экранизации…

Денис Драгунский: Да, фильмы были. В основном, экранизации «по папе» – его рассказы, мой сценарий.

Ю.Б.: Мой вопрос таков: что было приятнее - наблюдать на театральной сцене постановку своей пьесы, или смотреть фильм по собственному сценарию? Когда «гордынечка» просыпалась сильнее?

Денис Драгунский: Да конечно просыпалась гордынечка, и больше просыпалась, когда я видел героев на экране. Я в этот момент чувствовал себя просто Господом Богом. Ты пишешь какой-нибудь эпизод, например – «едет грузовик». Смотришь на экран – да, действительно, едет грузовик. Описываешь шофера, и вот он, шофер, - на экране. Говорит слова, которые ты придумал. А вот мальчик в дырявой маечке вытер нос, в точности, как ты это задумал.

strong>Ю.Б.: Даааа. Для писателя это просто кайф)) Давайте вернёмся к литературе. Когда Вы начали писать, кто стал Вашим первым читателем?

Денис Драгунский: Моими читателями стали мои друзья и подписчики из соцсетей… Сначала из ЖЖ, а потом из Фэйсбука.

Я начинал, как ЖЖ-ист, и все свои рассказы писал только для ЖЖ. Тогда я совершенно не думал, что они будут опубликованы. Их краткость во многом была связана с тем, что я хотел их поместить на экране компьютера, чтобы человек мог нажать ссылочку и читать, не прокручивая текст на экране.

Ю.Б.: И как произошло, что на вас вышло издательство «РИПОЛ Классик»?

Денис Драгунский: Мне очень повезло, что там была редактор Лилия Дубовая, - замечательная женщина.  Она потом работала пресс-секретарем Бориса Немцова, и выпустила замечательную книжку «Немцов». Отличная книжка. Она-то и сказала мне: «Хорошие рассказы, Денис. Давай я покажу Макаренкову». (главный в «РИПОЛ Классик», - прим.).

Макаренков прочел и сказал: «Немедленно в печать!» Вот так всё и началось.

Ю.Б.: Скажу вам, как писатель, чья карьера складывалась и складывается очень непросто, что Ваш путь в литературе можно назвать «подарочным». У вас были хоть какие-то сложности в данном направлении?  

Денис Драгунский: Сложности мои заключались только во мне самом, а издательских сложностей никаких не было. Первая моя книга вошла в шорт-лист престижной литературной премии «Книга года». Всё случилось само собой, я не прикладывал никаких усилий.

Юля: Да, теперь понятно, что писатель Денис Драгунский не мог не появиться… Кстати, сейчас Вы работаете с разными издательствами?

Денис Драгунский: Нет, я работаю только с одним издательством – с АСТ. А из РИПОЛа ушёл. При этом я им очень благодарен за то, что они выпустили мои первые книжки, безо всякой с моей стороны натуги, за то, что они меня номинировали не только на «Книгу года», но и на «Большую книгу»… Правда, тут я дальше лонг-листа не продвинулся  со своим двухтомником «Плохой мальчик»…. Но все равно спасибо! Особенно за то, что издательство РИПОЛ выпустило мои сборники эссе «Тело №42» и «Бог, страх и свобода» - и даже «Ночник». Представляете себе, я записал все свои сны за 2010 год, и они выпустили такую книгу! В общем, я очень благодарен им за смелость, ведь они стали издавать и раскручивать неизвестного автора, а это, сами понимаете, непросто.

Ю.Б.:И как всё завершилось с РИПОЛом?

Денис Драгунский: Да как-то сами собой стушевались отношения. Я принес следующий проект и мне редактор сообщила: «Я говорила с руководством, они хотят сделать паузу». И в этот момент я встретился с  Еленой Данииловной Шубиной, которая возглавляет редакцию прозы в АСТ – и вообще, по сути, главный наш издатель художественной литературы. Она - мой давний и добрый товарищ, мы с ней работали еще в конце 80-х годов в редакции журнала «Дружба народов». Елена Шубина предложила мне сотрудничество, и я с радостью стал писать новые книги для АСТ.  

А вообще, если задуматься, то за свою писательскую жизнь – то есть с 2007 года - я написал уже 1 100 штук рассказов.

Ю.Б.: Плодовитости Вашей творческой можно позавидовать. Это действительно много. Разговаривая с вами, я всё больше и больше убеждаюсь, что Писатель - это действительно огромная тайна. Хоть вы и рассказали мне так много о себе, я понимаю, что Вы навсегда останетесь этой самой загадкой.

Денис Драгунский:  Наверное… Как и всякий человек… Я вот, наверное, прочитаю Вашу книгу, которую вы мне сегодня презентовали, и подумаю: «Как, ну неужели эта женщина писала такую мистику?»

Наверное, я просто поздно начал, поэтому у меня много историй из жизни. Я всегда жил «богато». Богато - не в смысле денег, а в смысле общения. У меня было очень много друзей, много девушек, много врагов, много приключений. Я был чрезвычайно неэкономный человек… Это сейчас я в свои 65 лет сто раз подумаю, прежде чем куда-то пойти и что-то сделать. А тогда я просто срывался с места и бежал, прыгал, летел на всех парах. У меня в кармане всегда был «мобильник 60-х годов» – толстая записная книжка и полный карман 2-х копеечных монет…

Я могу сказать, что удавлюсь, но не попрошу, чтобы про меня написали критики или журналисты. Если человеку понравится моё творчество, он сам про меня напишет. Если не понравится- я его тоже понимаю, потому что мне 95% книг не нравится, а остальные 5% если и нравятся, то не настолько, чтобы я бросился писать на них рецензию.

Писатель должен вести себя, как разведчик. Это должен быть человек, у которого просят визитку, а не который ее сует всем. Он должен быть тем самым человеком, с которым все хотят познакомиться.  Как говорят в народе: «Шпион - находка для болтуна!». Вот и нужно быть тем самым «шпионом», который является самым желанным слушателем для болтуна, чтобы болтун к тебе сам бежал и все выбалтывал… Он должен стать находкой для своих героев!

Источник: litogonek.com