Павел Басинский: Умирал Горький стоически, как очень сильный человек

Восемьдесят лет назад скончался великий русский писатель и общественно-политический деятель Максим Горький. Обстоятельства его смерти до сих пор вызывают сомнения. Ушел ли он жизни по болезни, по старости (но Горький был еще не стар - 68 лет), или его убил Сталин?

Перед тем как 28 мая 1936 года поехать на казенную дачу в Горки, он потребовал завернуть на кладбище Новодевичьего монастыря. Он еще не видел памятника работы Веры Мухиной сыну Максиму, умершему от воспаления легких два года назад. Осмотрев могилу сына, пожелал еще взглянуть на памятник покончившей с собой жены Сталина Аллилуевой.

В воспоминаниях секретаря Крючкова странная запись: "Умер А. М. - 8-го". Но Горький умер 18 июня!

Вспоминает вдова Екатерина Пешкова: "8/VI 6 часов вечера... A. M. - в кресле с закрытыми глазами, с поникшей головой, опираясь то на одну, то на другую руку, прижатую к виску и опираясь локтем на ручку кресла. Пульс еле заметный, неровный, дыханье слабело, лицо и уши и конечности рук посинели. Через некоторое время, как вошли мы, началась икота, беспокойные движенья руками, которыми он точно что-то отодвигал или снимал что-то…"

"Мы" - самые близкие Горькому члены большой семьи: Екатерина Пешкова, Мария Будберг, Надежда Пешкова (невестка Горького), медсестра Липа Черткова, Петр Крючков, Иван Ракицкий (художник, живший в "семье" со времен революции).

Будберг: "Руки и уши его почернели. Умирал. И умирая, слабо двигал рукой, как прощаются при расставании".

Но вдруг... "После продолжительной паузы A. M. открыл глаза, выражение которых было отсутствующим и далеким, медленно обвел всех взглядом, останавливая его подолгу на каждом из нас, и с трудом, глухо, но раздельно, каким-то странно чужим голосом произнес: "Я был так далеко, оттуда так трудно возвращаться".

Его вернула с того света Черткова, уговорившая врачей разрешить впрыснуть ему двадцать кубиков камфары. После первого укола был второй. Горький не сразу согласился. Пешкова: "А. М. отрицательно покачал головой и произнес очень твердо: "Не надо, надо кончать". Крючков вспоминал, что Горький "не жаловался", но иногда просил его "отпустить", "показывал на потолок и двери, как бы желая вырваться из комнаты".

Но появились новые лица. К Горькому приехали Сталин, Молотов и Ворошилов. Им уже сообщили, что Горький умирает. Будберг: "Члены Политбюро, которым сообщили, что Горький умирает, войдя в комнату и ожидая найти умирающего, были удивлены его бодрым видом".

Зачем ему делали второй укол камфары? Сталин же едет! Будберг: "В это время вошел, выходивший перед тем, П. П. Крючков и сказал: "Только что звонили по телефону - Сталин справляется, можно ли ему и Молотову к вам приехать? Улыбка промелькнула на лице А. М., он ответил: "Пусть едут, если еще успеют". Потом вошел А. Д. Сперанский (один из врачей, лечивших Горького - П. Б.) со словами:

"Ну вот, А. М., Сталин и Молотов уже выехали, а кажется, и Ворошилов с ними. Теперь уже я настаиваю на уколе камфары, так как без этого у вас не хватит сил для разговора с ними".

Пешкова:  "Когда они вошли, А. М. уже настолько пришел в себя, что сразу же заговорил о литературе. Говорил о новой французской литературе, о литературе народностей. Начал хвалить наших женщин-писательниц, упомянул Анну Караваеву - и сколько их, сколько еще таких у нас появится, и всех надо поддержать... Принесли вино… Все выпили… Ворошилов поцеловал Ал. М. руку или в плечо. Ал. М. радостно улыбался, с любовью смотрел на них. Быстро ушли. Уходя, в дверях помахали ему руками. Когда они вышли, А. М. сказал: "Какие хорошие ребята! Сколько в них силы…"

Это записано в 1936 году. В 1964 году на вопрос журналиста Исаака Дон Левина об обстоятельствах смерти Горького Пешкова говорила другое: "Не спрашивайте меня об этом! Я трое суток заснуть не смогу, если буду с вами говорить об этом".

Сталин приезжал второй раз 10 июня в два часа ночи. Горький спал. Сталина не пустили.  Визит в два часа ночи к смертельно больному сложно понять нормальному человеку. Третий - и последний - визит состоялся 12 июня. Горький не спал. Однако врачи, как ни трепетали перед Сталиным, дали на разговор десять минут. О чем они говорили? О крестьянском восстании Болотникова. Потом перешли к положению французского крестьянства.

Сталин несомненно сторожил умиравшего Горького. А тот застегнулся на все пуговицы. Горький жил в "золотой клетке". Л. А. Спиридонова опубликовала секретный лист хозяйственных расходов 2-го отделения АХУ НКВД по линии семьи Горького:

"Примерный расход за 9 месяцев 1936 г. следующий:

а) продовольствие руб. 560 000

б) ремонтные расходы и парковые расходы руб. 210 000

в) содержание штата руб. 180 000

г) разные хоз. расходы руб. 60 000 Итого: руб. 1010 000".

Рядовой врач получал в то время около 300 рублей в месяц. Писатель за книгу - 3000 рублей. "Семья" Горького обходилась государству примерно в 130 000 рублей в месяц.

Он понимал ложность своего положения. Есть свидетельства, что он страдал в последние годы. Прочитайте "Московский дневник" Ромена Роллана и воспоминания писателя Ильи Шкапы. Но умирал Горький стоически, как очень сильный человек.

И не будем забывать, что его грехи - не наши грехи. Горький много нагрешил, потому что много сделал. За ним не только его литература, но и политическая борьба, и газеты, и журналы, и целые издательства (до революции и советские), научные учреждения, институты, Союз писателей. И - да! - Соловки и Беломорканал. За ним не только его писательская биография, но и биография всей предреволюционной России и первых двадцати лет советской власти.

Могучий, громадный человек! Помянем же его.

Источник: Российская газета