Репортаж с «Титаника»

Петровскую эпоху академик Лихачев называл самой нелитературной эпохой за все время существования русской словесности. Оно и понятно: некогда было читать, рубили окно сами знаете куда. А самой читающей страной Россия стала в 1970-е годы, когда окно в Европу поплотнее заткнули, чтобы не дуло. «To read or not to read?» – вот русская версия гамлетовского вопроса.

Петровскую эпоху академик Лихачев называл самой нелитературной эпохой за все время существования русской словесности. Оно и понятно: некогда было читать, рубили окно сами знаете куда. А самой читающей страной Россия стала в 1970-е годы, когда окно в Европу поплотнее заткнули, чтобы не дуло. «To read or not to read?» – вот русская версия гамлетовского вопроса.

Но были еще 80-е и 90-е – непонятно какие. Читали в это время? Еще как! Несли с базара и Гоголя с Белинским, и милорда глупого. Эпоха смешивала литературу и жизнь в самых причудливых пропорциях.

Хронику этого времени составила Наталья Иванова в книге «Такова литературная жизнь». Полтора десятка «погодных» статей от 1986 до 1999: ценный – глазами компетентного, очень осведомленного очевидца – обзор перестроечно-лихих десятилетий. Даже самый краткий конспект этой хроники любопытен.

...1986-й. Слова «перестройка» и «гласность» уже в ходу, но еще есть литсъезды, партия и цензура. В апрельском «Огоньке» – Ленин на обложке и статья о Гумилеве внутри. Символ года: всесильный литчиновник Георгий Мокеевич Марков на высокой трибуне писательского съезда в присутствии молчаливо наблюдающего Горбачева теряет сознание...

...1988-й. «Чевенгур» в «Дружбе народов», «Живаго» и Домбровский в «Новом мире» (а на последней, библиографической, странице – о выходе в свет новых томов Маркса и Энгельса!). Невероятный – и неповторимый – взлет тиражей...

...1990-й – это парадоксальная встреча двух программных статей: «Как нам обустроить Россию» (Горбачев откликается едва ли не на следующий день после публикации; в Казахстане «Комсомолку» со статьей жгут на площадях) и «Поминки по советской литературе»...

...Накануне 1991-го на очередном Съезде писателей Проханов восклицает: «Сами наши книги вдруг как бы перестали быть нужными народу». В 1992-м на смену цензуре идеологической приходит цензура экономическая. Год первой независимой литпремии – тогда как «толстякам» денег, полученных за полугодовую подписку, хватает всего на полтора номера...

…«Генерал и его армия» Владимова – событие-1994, «может быть, последний из цепи романов, прочитанных всеми». Апофеоз скандальности: заметка Амелина о возвращении Солженицына в Россию. Несмотря на пышную встречу, главным событием года возвращение патриарха уже не станет...

Цитировать можно страницами – это готовая хрестоматия новейшей словесности. Однако чем ближе к концу 90-х, тем меньше влияние «толстяков» – и тем туманнее история литературы «по Ивановой». Фактология заканчивается и начинается ностальгия. И уже почти ничего о «годовой» феноменологии: каким был 1998-й в литературе? а 1999? – непонятно.

Наблюдатель влияет на наблюдаемое – принцип не только квантовой физики, но и литературной критики. Наталья Иванова – заместитель главного редактора журнала «Знамя», и ее обзор – с «толстожурнальных» позиций. Именно «толстый журнал» без малого 150 лет был центром русской литературной жизни. Но в лихие 90-е его время ушло. В этом смысле тексты Ивановой – репортаж с «Титаника». Автор из тех счастливцев, что успели сесть в шлюпку и теперь, ежась от пронизывающего ветра (и страха) наблюдают, как погружается в воду гибнущая громада русской литературы. А вокруг – океан, а шлюпка – мала, а желающих спастись (и потопить друг друга) – много…

Закрываешь книгу со смешанными чувствами. Будто побывал посреди Атлантики за пару часов до того, как огромный корабль пойдет ко дну, – и слава богу, что вернулся.

Дело в том, что я ведь не читал «Имя Розы» в «том самом» номере «Иностранки» за какой-то там восьмидесятый год. Тем более не читал ночью слепую копию «Живаго». Не читал тот номер «Юности», в котором вышел «Остров Крым» (какой, кстати? 1990, № 3, подсказывает википедия), и не читал «Москва – Петушки» в журнале «Трезвость и культура» в 88-м (а в обычных изданиях сколько угодно). Про Солженицына молчу.

И поэтому перестроечное обаяние этих текстов – кисло-сладкий вкус запретного плода – для меня уже непредставимо. И невосстановимо: состав воздуха – не «ворованного», а того что «естественная смесь газов, главным образом азота и кислорода» – состав воздуха другой. А представимы – и очень наглядны – одни художественные особенности.

Ах, как это скучно.

Ах, как это хорошо.

Автор: Сергей Оробий