Надо сказать, что Мелихов один из немногих современных авторов (и из этих немногих определенно самый яркий), кто остается беззаветно предан психологической школе великой русской литературы. Читать Мелихова интересно не благодаря перипетиям изощренного сюжета и затягивающему ускорению действия, а в силу того, что мы вживаемся в персонажей, образ мыслей которых читателю подробно предъявлен
В романе два главных действующих лица, от имени которых попеременно ведется повествование, – психоаналитик Савелий, создатель собственной школы психотерапии, основанной на аморальной зоологической доктрине, о которой распространяться не буду, и его жена Сима, женщина мыслящая, но мягкая и, можно сказать, слабая в том смысле, в каком слабы люди, всеми средствами стремящиеся к миротворчеству.
Есть в романе еще две значимые фигуры – отец Симы Павел Вишневецкий, священник и знаменитый религиозный мыслитель, а также Лаэрт, бывший школьный возлюбленный Симы, связь с которым она через много лет возобновляет по соображениям женской жалости. Есть и два менее существенных персонажа: Лика – слушательница лекций Савелия по зоологической этике и безответный предмет его вожделения, а также Калерия – несколько фантомный образ, олицетворяющий представления автора об институте полицейского дознания.
Надо сказать, что Мелихов один из немногих современных авторов (и из этих немногих определенно самый яркий), кто остается беззаветно предан психологической школе великой русской литературы.
Читать Мелихова интересно не благодаря перипетиям изощренного сюжета и затягивающему ускорению действия, а в силу того, что мы вживаемся в персонажей, образ мыслей которых читателю подробно предъявлен и поступки которых обеспечены убедительной психологической мотивацией, и по ходу развития событий начинаем наблюдать и ощущать изменения, происходящие с их сознанием, так, как если бы эти изменения происходили с нами.
А изменения эти неумолимо происходят, и обоснованность их не подлежит сомнению – здесь автор добивается полного читательского доверия. Глубина вскрытия психологического типа и демонстрация его пластической трансформации (порой – в обратное тому, что представлял собой герой в начале книги) невероятные.
Есть сцены с каким-то невозможным, мистическим саспенсом – Савелий в грозовую ночью в кабинете Вишневецкого, пропоротое ножом бедро, сцена финала со штурвалом, который ничем не правит, – входящие в читательское сознание не через прямой порядок слов, а некими тайными ходами – и тут уже не психологический роман, тут античная трагедия.
Порой Мелихова упрекают в том, что практически все его романы – иллюстрации одной единственной доктрины, которая трактует человека, как нечто само по себе, жалкое, сирое и убогое, вроде как баран чихнул, и чтобы перестать быть таким хотя бы в собственных глазах, человек должен почувствовать себя красивым или причастным красоте, прикоснуться и прилипнуть к чему-то более величественному и долговечному, чем он сам. Ну, или как-то так.
Да простит мне Александр Мотелевич мою вольную трактовку.
Возможно, так и есть – ничего порочащего достоинство автора в этом нам не откроется. И ничего зловредного в преданности автора той или иной идее, если она не откровенно идиотская и людоедская, я не вижу. Но что определенно могу сказать: в последних своих романах, включая «Заземление», Мелихов сворачивает со столбовой дороги ортодоксального реализма и позволяет себе чудесные вольности.
И это его книгам идет лишь на пользу – он открывает себе, как автору, и своим героям двери в небеса символического. Ведь искусству нет дела до правды жизни, его интересует лишь правда художественная, оттого черт у талантливого писателя выходит гораздо убедительнее, нежели чиновник-коррупционер у писателя-середнячка.
В общем, «Заземление» – хорошая книга, талантливая, убедительная, крепкая. Вот только меня, как читателя, волнует судьба религиозного мыслителя Павла Вишневецкого, который бесследно исчез где-то на сотой странице (всего страниц – 317), и больше о нем нам ничего узнать не удается.
Я спрашивал у автора: что же случилось? как же так? ушел бродяжить по Руси? может, Чикатило? Или монастырь? или инопланетяне? Мелихов ответил: не скажу. Я: почему? Мелихов: так надо.
Ну надо, так надо. В конце концов, это его зверинец.
Автор рецензии: Павел Крусанов
Источник: www.natsbest.ru