«Братья» Юй Хуа — эпопея Китая в ХХ веке

Это — хроника  культурной революции 1950-х в нищем поселке Лючжэнь, где на площади, прямо над телом забитого насмерть «красноповязочниками» отца героев, деревенский разносчик орет: «Мороженое для братьев и сестер по классу!».  И —  злой, фарсовый плутовской роман эпохи «дикого капитализма» в КНР

Аннотация книги от издательства

Роман «Братья» – одного из самых ярких современных китайских прозаиков — сатирическое описание современного китайского общества, в котором новыми ценностями оказываются безудержное стремление к статусу, деньгам и сексу.

Небольшой городок Лючжень под Шанхаем — уменьшенная модель всего Китая с характерными социальными типажами и их трансформацией (бойцы идеологического фронта становятся пиарщиками, комсомолки — хозяйками борделей, маргиналы — олигархами).

Каждый из двух братьев — герой своего времени, символизирующий проигравших и выигравших в новых условиях. Через историю их взаимоотношений Юй Хуа показывает путь страны из недавнего прошлого с ужасами «культурной революции» в непростое, полное противоречий настоящее.

Рецензия

На русском вышел роман Юй Хуа «Братья» (М.: Текст, 2015. Пер. с кит. Юлии Дрейзис). Автор не менее знаменит в Китае, чем нобелиат Мо Янь. По роману Юй Хуа «Жить» поставлен фильм Чжана Имоу, завоевавший в 1994 Гран-при Каннского кинофестиваля. Но «Братья» — самая главная его книга, эпический семейный роман, охвативший жизнь двух поколений.

Это — хроника  культурной революции 1950-х в нищем поселке Лючжэнь, где на площади, прямо над телом забитого насмерть «красноповязочниками» отца героев, деревенский разносчик орет: «Мороженое для братьев и сестер по классу!».  И —  злой, фарсовый, плутовской роман эпохи «дикого капитализма» в КНР: Лючжэнь  обрастает стеклом, сталью и гламуром, голодный мальчишка эпохи Мао  становится миллионером и спонсором Всекитайского конкурса красоты девственниц (энергичным девственницам и их борьбе за место под новым солнцем, натурально, посвящены самые соленые главы). Зато сводный брат героя, начинающий писатель и гордость семьи,  отброшен стремительным и мутным потоком «первоначального накопления» в ряды безработных, люмпенов, торговцев БАДами… В общем — все это на что-то очень похоже.

Русский прозаик решал бы тему по-другому. Впрочем, я не знаю отечественных аналогов. И оттого не знаю российского ответа на главный вопрос эпопеи. По Юй Хуа — герои-антиподы, несмотря на разительный разрыв их судеб в новом времени, все равно братья, братья, братья… Новые деловые партнеры олигарха Ли не знают цены миски риса, разделенной мальчишками, цены нищего гроба для убитого передовой молодежью отца, деревенского учителя из «бывших помещиков», цены свитера, связанного братом-поэтом брату-дельцу, «чтоб прилично выглядел на переговорах», цены желтых пластмассовых тапок — свадебного подарка их матери отцу…

Общий опыт горя, голода, выживания, замурзанных от пыли и слез детских лиц — делают нацию процветающих (или не процветающих: в романе отчетливо показаны оба пути) китайцев единым народом. Ли дал гордому несговорчивому брату погибнуть — и подыхает от тоски по нему.

И это китайское предупреждение тоже, кажется, вполне актуально для новой России.

Автор: Елена Дьякова

Источник: Новая газета