Сергей Степашин: «РКС должен быть более зубастым»

Президент Российского книжного союза об итогах года, перспективах развития и потенциале книжной отрасли, функционале общественных объединений и вопросах межведомственного взаимодействия.

— Сергей Вадимович, как Вы оцениваете влияние тематических годов на состояние культуры и образования в стране, в частности на книжный рынок России?

— У меня своё отношение к пользе именного года для какой-либо отрасли. Получается, что прошёл Год литературы и потом о ней забыли, дальше — Год кино, затем Год экологии. Но и культурой, и литературой, и экологией, и кино нужно заниматься повседневно.

Тем не менее, что касается Года литературы, должен сказать: многие межотраслевые проблемы в отношении книжного дела решались более оперативно, в силу того что созданный Оргкомитет по поддержке литературы, книгоиздания и чтения возглавил спикер Государственной Думы С.Е. Нарышкин. В состав Оргкомитета вошли представители всех министерств и ведомств, отраслей, связанных с книгой, учёные, писатели.

В определённой степени удалось приостановить закрытие магазинов, в том числе в Москве. В очередной раз инициировали вопрос о необходимости придания статуса государственной Национальной программе поддержки и развития чтения, но пока остановились на одном из разделов данной программы — поддержке детского чтения.

Кроме того, в рамках Года культуры и Года литературы было проведено много знаковых и значимых мероприятий. Впервые объединение понятий «Красная площадь» и «книга» состоялось именно в Год литературы, опыт успешно повторился в 2016 г. Это масштабное событие в жизни не только столицы, но и всей России привлекло внимание читателей и руководства страны.

Расширили географию проведения книжных ярмарок; наконец-то они пришли в Поволжье, немало мероприятий было осуществлено на Северном Кавказе, хотя началось литературное движение в регионе ещё раньше, в связи с празднованием юбилея М.Ю. Лермонтова, спасибо за это Сергею Филатову.

Появилась новая традиция, связанная с выбором читающего региона. Конкурс был очень серьёзный, в нём участвовали практически все субъекты Российской Федерации. В прошлом году победил Ульяновск, сейчас Воронежская область. Надеюсь, мы в некотором смысле оживили работу в регионах нашей страны.

Состоялась экранизация ряда литературных произведений, проведено немало фестивалей, связанных с детской, исторической книгой. Активно работало Российское историческое общество, тем более что следующий год для России знаковый — столетие двух русских революций, которые во многом изменили жизнь нашей страны и всего мира.

Поэтому, считаю, Год литературы, а до этого Год культуры сыграли немаловажную роль в том, чтобы мы снова вспомнили, что книгу нужно любить, читать, и обеспечили такую возможность нашим согражданам. Но это ни в коей степени не означает, что работа заканчивается.

— Какие изменения ждут Оргкомитет (а теперь уже Комитет) по поддержке чтения в связи со сменой должности С.Е. Нарышкина?

— Сергей Евгеньевич сказал мне, что Российское историческое общество, которое он возглавляет, и всё связанное с литературой он хотел бы оставить за собой. Конечно, я понимаю, что функционал его службы будет теперь иной, но, с другой стороны, дело не в должности, на которой состоял человек, когда занялся этим благородным делом, а в том, что у него это получается, и я очень надеюсь, что С.Е. Нарышкин продолжит начатую работу.

— 2016 год стал юбилейным для РКС. Как оцениваете итоги работы Союза за это время?

— Оценили их те, кто участвовал в юбилейном съезде. РКС исполнилось 15 лет, и, на мой взгляд, за это время Союз состоялся. Нам удалось объединить разные сферы деятельности, связанные с книгой, и разных людей. Это крупнейшие издатели и книгораспространители, писатели, библиотекари — все, кого связывает книга, кто её любит. И то, что нам удалось консолидировать это сообщество, причём не административным ресурсом, а на добровольных началах и общих интересах, главное.

За 15 лет наша страна пережила разные этапы в своей экономической жизни. Были и подъёмы, и спады, и кризисы. Но как бы мы ни говорили, что всё плохо, что читают мало и т.д., сравниваем себя с Советским Союзом (это, на мой взгляд, не очень этично — в СССР читали разные книги и не читали, кстати, тоже): книжная отрасль сберегла свой потенциал.

Мы в целом сохранили доступность книги, хотя, конечно, для многих она дороговата. Книга стала привлекательной — оцените наши лучшие книжные магазины. Удалось продвинуться и в сельскую местность: помогла электронная книга.

Заслуга РКС — книжные ярмарки за рубежом, открытие книжных центров в рамках российских форумов культуры и русского языка, которые мы проводим в бывших советских республиках и даже на Украине, где, как мы знаем, стараются «подчистить» русскую книгу. Уверен, она не уйдёт, это «скрепа» между нашими народами.

Есть немало инициатив в части законодательной работы, касающейся книжного рынка, детской литературы, защиты писателей.

Роспечать, Минкультуры и Минобрнауки России чувствуют в нас не конкурента, а равноправного партнёра. Я думаю, что приходит время, когда отдельные функции министерств в нашей стране должны брать на себя общественные объединения. По-моему, у нас это получается.

— Давайте поговорим о том, что не получается. Что, на Ваш взгляд, не удалось сделать за эти годы?

— Не удалось переломить негативную ситуацию с чтением взрослых. Если дети до 8–11 лет у нас входят в первую тройку в мире по чтению, а затем наблюдается некий спад, то взрослые почти не читают. 60% нечитающих — это проблема не только родителей и их детей, но и культурного и научного потенциала страны. Вы же нередко видите и слышите: большой начальник, владеющий серьёзными полномочиями, точно мысль сформулировать не может.

Ведь книга — это не только знания, не только способ стать более начитанным, чтобы где-то что-то процитировать. Это, кстати, сейчас снова стало модным, хотя, как правило, люди эти книги как раз и не читают.

Книга даёт человеку развитие культуры общения, языка, умение сформулировать мысль, логически рассуждать, грамотно писать. Спасибо В.В. Путину, который поддержал нашу инициативу о том, чтобы в школу вернули сочинение.

Очень надеюсь, что мы будем уходить и от ЕГЭ по общественным наукам. Как можно да или нет отвечать на вопросы, где нужно слышать, понимать и мыслить? Всё это даёт книга.

Кроме того, давно пора сделать определённый шаг к удешевлению книги, хотя, конечно, понимаю, что с бюджетом постоянные проблемы.

Ежегодно убеждаюсь в том, что его формируют люди не читающие, а считающие. Но всё же НДС с книг нужно снять, хотя бы с детской, общеобразовательной литературы. Это копеечные потери для бюджета, но книга сразу станет доступнее. Причём за счёт массовой продажи, т.е. налогов, которые будут платить крупные магазины и издательства, можно компенсировать потери НДС.

Надо уметь считать наперёд. Пока эта инициатива не прошла, но надежда есть.

— НДС, снижение ставок аренды для магазинов, расширение книжной инфраструктуры: казалось бы, отраслевое сообщество не обращается с необоснованными запросами и предложениями, да и запросы эти с высоких трибун поддерживаются, однако на деле многие годы остаются нереализуемыми. Как считаете, чего не хватает для более результативного диалога отрасли и власти?

— Думаю, чиновники просто не придают этому значения. Но я рассчитываю на нашу Программу поддержки чтения, в которой всё это прописано.

Напомню, что Президент РФ три года назад на Российском литературном собрании в РУДН сказал замечательные слова: пришло время придать статус государственной программе поддержки чтения. Когда, например, И.В. Сталин давал оценку тому или иному произведению или писателю, то автор получал или Сталинскую премию, или энное количество лет лагерей.

Я, конечно, не сторонник такого подхода, но выполнять решения Президента РФ как минимум надо. Будем считать, что это наш потенциал.

Что меня ещё беспокоит, так это география чтения. К сожалению, сельская местность и всё, что за Уралом, за исключением Красноярска и Новосибирска, вызывает много вопросов. Серьёзные проблемы с чтением русской литературы и с русским языком на Кавказе. Я там нередко бываю и чувствую, как плохо люди владеют русским языком, чего, кстати, не было в СССР. Я уже не говорю о наших бывших союзных республиках.

В Грузии на русском уже лет 20 не разговаривают, не то что не читают. Здесь мы должны быть более активными. Приведу пример: в этом году 850-летний юбилей Шота Руставели. «Витязь в тигровой шкуре» — знаковое произведение, книга, скрепляющая грузинскую и русскую нации. Когда Руставели исполнилось 800 лет, то это отмечал весь Советский Союз во главе с Генеральным секретарём ЦК КПСС в Кремлёвском дворце.

Сейчас 850 лет, и единственное, что удалось сделать, — найти небольшую площадку грузинской диаспоры в городе Ярославле. Ещё раз подчеркну: здесь РКС нужно быть активнее. Мы не объединение профессиональных печатников и продавцов, мы должны занимать свою идеологическую нишу. Это пока, на мой взгляд, не совсем получилось.

На селе книга тоже пока продвигается не очень активно в силу экономических причин. И хотя нам удалось притормозить сокращение книжных магазинов, их число продолжает убывать, и спальные районы столицы не исключение. Московские власти обратили своё внимание на красивые центральные улицы, но закрытие магазинов на окраинах города — это неправильно.

Главное, что пока не удалось, — это сделать книгу не коммерческим проектом, а социальным. Если мы это поймём и примем, то Россия станет не только самой читающей, но и самой образованной страной.

— Безусловно, существенным прорывом стали инициативы, обозначенные Минэкономразвития России: о приравнивании книготорговых организаций к компаниям, которые занимаются социальным предпринимательством, об освобождении московских книжных магазинов от торгового сбора. Какова судьба этих инициатив с точки зрения их принятия?

— Знаю, что Мосгордума одобрила законопроект, освобождающий книжные магазины столицы от торгового сбора. Это касается организаций, у которых доля площади для книг и журналов составляет не менее 60% общей площади магазина и доля доходов от продажи этой продукции более 60%. Предполагается, что документ вступит в силу с 1 января 2017 г.

Что касается остальных инициатив, на одном из последних заседаний Комитета по поддержке литературы и чтения это было принято как программа действий. Тогда мы полагали, что Сергей Нарышкин останется Председателем Государственной Думы, но сейчас на его место пришёл новый руководитель.

С В.В. Володиным мы пока на эти темы не беседовали, но я знаю его как человека хорошо образованного. Думаю, что новый состав Государственной Думы проявит по этим вопросам бoльшую инициативу.

Честно говоря, на мой взгляд, уже достаточно законов, которые что-то урезают и запрещают. У нас Государственная Дума нередко выступает в роли инспектора ГИБДД или пожарного: забрать, изъять, не пропустить, наложить штраф. Нужен позитив, и РКС здесь должен быть более зубастым.

— Представители книжной отрасли, в том числе РКС, принимали активное участие в обсуждениях законодательных инициатив, в частности в отношении Национальной электронной библиотеки (НЭБ) и обязательного экземпляра.

Несмотря на многочисленные дискуссии, согласования, обращения, очевидно, что оба закона были приняты без учёта мнения книгоиздательского сообщества. Сейчас острые дискуссии вызвало обсуждение подзаконных документов. Многие эксперты говорят об узковедомственном подходе в интересах лишь одного сегмента книжной отрасли, точнее — одного игрока. Прокомментируйте, пожалуйста, ситуацию.

— Существенной проблемой многих законов в отношении книжного дела и библиотек является то, что все они готовились в досетевую эпоху и инновационное развитие отрасли не учитывают.

Сейчас кардинально меняются понятия «книга», «библиотека», «читальный зал» и всё, что связано с условиями доступа к документам и их правомерного использования, особенно через Интернет. Не меньше вопросов к базовым понятиям: мы ведь толком даже не понимаем, что такое «электронная библиотека», «электронный архив».

Следствием этого является неоднозначное толкование норм. Та же ситуация и с упомянутыми Вами законами.

Чтобы достичь баланса, надо договариваться. Мы сейчас проводим рабочие встречи с представителями Межведомственного совета по НЭБ, коллегами из Минкультуры России. Я думаю, что потребуются более чёткие и точные аргументы издателей, внятные формулировки и предложения по защите своих прав. Вопрос непростой, я бы не стал торопиться с принятием подзаконных документов в таком виде, как есть сейчас.

Что касается закинициатив в целом, важно, чтобы подобные законы принимали только после широкой совещательной экспертизы с теми, кого они коснутся и кто будет их исполнять. Не должно быть так, что законы пишут те, кто ничего не понимает в отрасли или представляет только одну заинтересованную сторону.

— Многие эксперты связывают книгоиздательские проблемы с отсутствием внятной ведомственной подчинённости. Библиотечное сообщество находится в ведении Минкультуры и Минобрнауки России, издатели — в Минкомсвязи России, принадлежность книготорговых предприятий для многих остаётся загадкой. Немало обсуждений ведётся относительно закрепления этого сегмента за Минкультуры, нередко возникают предложения по возвращению Министерства печати. Каково Ваше мнение по этому вопросу?

— Отвечу так. Став премьер-министром, я довольно легко и быстро убедил Б.Н. Ельцина создать Министерство печати. Я пришёл к нему с этим предложением, и через несколько часов он при мне подписал указ. Считаю, что министерство печати ничем не хуже министерства спорта. С точки зрения результатов уж точно.

— Вы упомянули о том, что готовится Концепция программы поддержки детского чтения. На каком этапе сейчас этот проект? Что будет с основной программой?

— Реальность такова, что Национальная программа поддержки чтения — это до сих пор единственный документ, который обобщил подходы к объединению усилий государства, общественных организаций, институтов гражданского общества и частного бизнеса в отношении того, что должно быть сделано в стране, чтобы поднять уровень компетентности граждан в сфере чтения. Сегодня внимание обращено на будущее поколение; это тот сектор, который готов поддержать премьер-министр.

В июне мы получили поручение Д.А. Медведева, затем группы экспертов собирались в Российской государственной детской библиотеке, для того чтобы обмениваться мнениями и выработать программный продукт, который мы назвали Концепцией. Мы планируем утвердить её в Правительстве РФ, с тем чтобы перейти к написанию Программы. Это более сложный интеллектуальный труд, и документ будет готовиться минимум полгода.

Программа станет носить межведомственный и межпредметный характер. Существенная роль отводится Минобрнауки России: это школьные библиотеки, дошкольное образование. Библиотеки относятся к Минкультуры России, медийное сопровождение и реклама чтения в большей степени касаются Роспечати. Такие междисциплинарнсть, общегуманитарность и межведомственность, с одной стороны, добавляют программе реализма, а с другой — создают сложности на этапе согласования всех процедур и программных элементов.

Хотя, конечно, все мы родители, дедушки и бабушки, и, думаю, равнодушных не будет. Необходимо определиться: это будет государственная программа или часть государственной программы. Потребуется правительственное решение, которое мы с помощью коллег и партнёров, надеюсь, достаточно быстро получим.

— Одним из важнейших сегментов книжной отрасли является издание учебников для средней и высшей школы. Как в целом оцениваете сегодняшнюю образовательную политику профильного ведомства?

— Позицию нового министра пока рано оценивать, а что касается команды Д. Ливанова, то замминистра Наталья Третьяк была активным членом РКС. Союз участвовал в общественной экспертизе школьных учебников, было создано несколько экспертных групп из известных учёных и авторитетных педагогических деятелей.

А совсем недавно в Государственной Думе на круглом столе на тему «Преподавание основ права в средней школе в рамках курса обществознания» с участием С.Е. Нарышкина мы рассматривали вопрос юридического образования и правового воспитания в школе.

Выступая как сопредседатель Ассоциации юристов, я говорил о том, что неплохо бы подготовить в рамках обществознания отдельную программу правового воспитания старшеклассников. Это нужно с точки зрения правовой культуры.

Когда мальчик или девочка оканчивают школу, они попадают в новую жизнь, в которой такое количество законов, что люди часто теряются. Здесь мы получили полное одобрение. Три ведущих юридических вуза: саратовский, екатеринбургский и московский и два юрфака: МГУ и СПбГУ — готовы включиться в создание пособий для обучения в старших классах.

— Немало вопросов возникает с изданиями для высшей школы. И дело не только в бюджетах. Сегодняшняя политика Минобрнауки России, нацеленная на повышение публикационной активности вузов в зарубежных журналах, ни в коей мере не мотивирует авторов и преподавателей к созданию полноценных качественных учебников. Фактически рынок университетской книги разрушен. Какие выходы, на Ваш взгляд, существуют из подобной ситуации? Возможно, РКС имеет смысл взять под контроль и это направление книгоиздания?

— В целом я с Вами согласен, но, думаю, неправильно, если все наши вузы начнут создавать учебники. Я четыре года возглавлял комиссию по экспертизе юридических вузов и факультетов.

В России каждый год выпускаются 350 тыс. юристов, но у большей части никаких знаний и навыков нет, а есть только дипломы. Поэтому если такие вузы, бывшие ПТУ, ставшие почему-то университетами, будут писать учебники, то это только вред.

Квалифицированные учебники должны выпускать учреждения, являющиеся основой нашей высшей школы: МГУ имени М.В. Ломоносова, СПбГУ, Новосибирский госуниверситет и т.д. В этом плане Минобрнауки России важно определиться, с какими вузами оно готово работать.

Второй вопрос финансовый. Создание учебника, его продажа и распространение очень затратный процесс. В СССР было всё просто: разнарядка, бюджетные деньги. Сегодня мы живём в другой экономической реальности, надо искать новые механизмы, возможно с привлечением фондов и средств крупного бизнеса.

Наконец, подготовить качественный учебник очень сложно. Это должны делать специалисты высшего класса. Прочитать лекцию непросто, а издание учебника — это тяжелейший кропотливый труд, совершенно иной подход, формат. Таких специалистов сегодня очень не много.

Но вот что касается мотивации и создания условий — важный вопрос. Будем считать, что для РКС эта тема обозначена, она заслуживает внимания и тщательного изучения.

— Технологии и инновации меняют предпочтения читательской аудитории. Эксперты утверждают, что люди читать меньше не стали, но сам процесс чтения трансформировался, постепенно переходя в Сеть.

Очевидно, что не хватает рекомендательных книжных сервисов. Какие решения существующих проблем могут предложить эксперты РКС?

— Развитие информационных технологий, проникновение их в нашу повседневную жизнь давно уже воспринимаются как должное. Сегодня невозможно представить современную реальность без мобильных средств связи, Интернета, которые существенно повышают возможности коммуникации, перспективы науки, культуры, образования.

Вместе с тем ИТ несут в себе немалые угрозы и опасности, и в первую очередь для детей и подростков. Но так происходит во всём мире. В январе 2016 г. ЮНЕСКО приняло Декларацию прав граждан Европы на грамотность.

Причины лежат на поверхности. В Европе 20% подростков и около 55 млн взрослых не владеют грамотностью на базовом уровне, достаточном для адекватного понимания и эффективного использования письменных сообщений в печатных и электронных СМИ.

По статистике, 2/3 времени наши дети проводят у компьютеров вне контроля родителей. При этом существуют данные, согласно которым каждый второй ребёнок в возрасте 11–16 лет сталкивался в Интернете с угрозами физическому здоровью, пропагандой насилия и расовой ненависти. Большинство родителей понимают, что дети должны быть защищены от негативной информации.

Последние годы российское законодательство по информационной безопасности активно совершенствуется. Принят Федеральный закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию».

Основой для дальнейшего совершенствования законодательства стала Концепция информационной безопасности детей. Пять лет назад были разработаны методические рекомендации и правила по использованию школами средств контент-фильтрации доступа к сети Интернет.

Уже тогда были заложены принципы необходимости защиты детей от вредоносного контента, соблюдения прав детей на получение информации, единых правил доступа в Сеть для образовательных организаций.

Федеральным институтом развития образования разработана программа переподготовки и повышения квалификации учителей и других работников сферы образования в области кибербезопасности.

Однако одними запретительными мерами обойтись нельзя. Намного полезнее и рациональнее создавать замещающий контент — качественный, интересный для детей и подростков различного возраста. Музеи, библиотеки, другие учреждения культуры должны активнее выходить в информационное пространство и энергичнее бороться за информационную безопасность.

Что касается рекомендательных сервисов, то они на книжном рынке существуют уже более 10 лет. Ими активно пользуются коммерческие игроки, такие как Ozon.ru, «ЛитРес» и другие магазины, привлекая и стимулируя покупателей. Есть некоммерческие проекты, основанные на читательских рейтингах, такие как LiveLib, ReadRate и пр.

К сожалению, проблема в том, что маркетинг рекомендаций осуществляется в условиях, когда внешняя инфраструктура фактически отсутствует. Я имею в виду институт книжных рецензий, обзоров книг, информационных порталов, посвящённых книгам.

Сайтов, на которых время от времени появляется информация о книгах, считанные единицы, а книжный критик — редкое явление. Издательства в этом отношении очень пассивны.

Также должен отметить, что библиотеки незаслуженно ушли из этой ниши. Профессиональные библиографы, к сожалению, покидают библиотеки, но перспектива развития этих учреждений — создание настоящих рекомендательных сервисов.

Кстати, в сетевом пространстве появились так называемые буктьюберы. В России их человек 300. Что важнее, есть буктьюберы-подростки. Они рекомендуют то, что читают сами, рассказывают о книгах теми словами, которые понятны их сверстникам. При этом для них это игра, возможность представить себя на большом экране. Вероятнее всего, это и есть самая перспективная рекомендательная библиография для молодёжи.

— Знаю, что Вы предпочитаете историческую и мемуарную литературу. Какие новинки произвели на Вас наиболее яркое впечатление?

— Рекомендую обязательно прочитать «Блокадный дневник» Ольги Берггольц, который стал Книгой года — 2016. О том страшном времени написано много, после Д.А. Гранина трудно чем-то удивить. Я сам ленинградец, мои мама и бабушка пережили блокаду. Но это действительно стоящая вещь, язык у автора потрясающий.

Сын Н.С. Хрущёва Сергей подарил мне недавно выпущенную издательством «Вече» книгу «Реформатор». Конечно, это субъективный взгляд, поскольку пишет сын, любящий своего отца. Мы все знаем, кто такой Хрущёв, но исторические тонкости и нюансы очень любопытны.

Вячеслав Никонов презентовал книгу о своём дедушке В.М. Молотове. Честно говоря, я думаю, это правильно: история через личность и её восприятие намного интереснее, чем сухие энциклопедические факты.

Сейчас приобрёл книгу Святослава Рыбаса «Заговор верхов, или Тотальный переворот». Автор делится своим взглядом на ситуацию февраля 1917 г. Прочитал «Ненастье» Алексея Иванова, но это уже художественная литература, правда жёсткая. И ещё одна книга, сложно сказать историческая или нет, — «Тринадцатый апостол» Д. Быкова про В. Маяковского. В своё время в ЖЗЛ был издан его «Пастернак», которого я с удовольствием прочитал, и вот сейчас новая книга. Но должен сказать, это специальное чтение, необычная манера изложения — скорее для тех, кто любит и понимает поэзию.

— Спасибо и успехов в работе!

Беседовала Елена Бейлина