Интернет-ресурс Lit-ra.info продаётся. Подробности
Интервью

Эжен Мельц: «Я люблю экспериментировать»

Эжен Мельц: «Я люблю экспериментировать» 02.10.2014

Интервью с Эжен Мельц, автором автобиографического сочинения для детей и подростков «Долина юности». В этом году российские зрители смогли увидеть одноименный знаменитый моноспектакль в исполнении самого Эжена.

Швейцарский писатель румынского происхождения Эжен Мельц (1969), известный в своей стране просто как Эжен, вновь порадовал своих русских поклонников. Во-первых, в прошлом году вышел перевод его автобиографического сочинения для детей и подростков «Долина юности», в основу которого легли несколько историй о значимых для автора предметах. Во-вторых, наконец-то и наши зрители этим летом смогли увидеть одноименный знаменитый моноспектакль в исполнении самого Эжена.

– Расскажите, как Вы работали с Кристианом Денизаром, поставившим «Долину юности»?

– Вообще-то Денизар – один из моих персонажей, как вы знаете из книги, мы учились в одном классе. Но если серьезно, то мы дружим с 11 лет. Сегодня он профессиональный режиссер-постановщик, работает в театре. Когда вышла моя книга, я выступил с двумя публичными чтениями. Тогда я не ожидал, что, представляя слушателям собственный текст, смогу пережить настолько сильные эмоции, ведь речь шла о времени моего взросления, маме, брате. И в тот момент, когда я имитировал интонации моих близких, я вдруг подумал о том, что могу отложить эту книгу в сторону и сыграть все так, как если бы это был спектакль. А единственный человек, с которым я мог серьезно обсудить этот проект, был Кристиан.

– А теперь, после того как Вы сыграли спектакль, у Вас есть желание продолжить свою актерскую карьеру?

– Безусловно, мне нравится играть собственные тексты. Ведь только в этом случае я ощущаю себя как дома. И так как я одновременно и автор и актер, у меня есть право вольно интерпретировать собственные слова, чего бы я не мог себе позволить, например, в отношении шекспировской пьесы. К тому же спектакль для меня – продолжение книги, он дает ей новую жизнь. Поэтому не так давно я сделал второй проект, касающийся другой моей работы.

– Всегда ли Ваша проза (имею в виду пока непереведенные на русский язык тексты) отчасти автобиографична?

– В моих книгах много личного, но только «Долина юности» заявлена как автобиография. Однако во всех своих текстах я уделяю большое внимание форме. И очень люблю экспериментировать. Поэтому могу написать сказку, монолог, рассказ. Например, однажды я сделал путеводитель по несуществующей стране. Чтобы объяснить читателям, почему об этом крае никто никогда не слышал, я выдумал диктатора, который изолировал свое государство на 70 лет. А чтобы правдоподобно описать фигуру этого человека, я вдохновлялся образом Чаушеску. А еще я путешествовал по Ближнему Востоку. Многие впечатления о Турции, Сирии, Иордании потом вошли в мой путеводитель. Другой пример. В прошлом году у меня вышла новая повесть: это история битвы между лисом и программируемой автоматической газонокосилкой. Я впервые увидел это устройство 10 лет назад, когда жил в Базеле. Помню, оно потрясло меня, потому что внешне напоминало живое существо.

– А история о Сименоне, описанная в «Долине юности» правдива? Вам действительно именно тогда захотелось стать писателем?

– Абсолютно. Долгие годы мать повторяла: «Видишь, вон там во дворе гуляет господин? Это Жорж Сименон, а у нас в библиотеке есть его книги». Но поначалу меня это совершенно не интересовало, ведь я был ребенком, больше выросшим на телевизоре, нежели на книгах.

Однако когда я увидел, что к Сименону приехали телевизионщики, то был поражен. Тогда, в 11 лет, я наконец понял, насколько важное место может занимать литература в жизни людей. Позже я стал задумываться о том, как нужно писать, как найти собственный стиль и манеру. И следующим, кто мне помог, был мой школьный учитель французского языка. Он предложил нам писать сочинение на свободную тему. Время от времени он собирал наши тексты, и если они получались интересными, то ставил оценку, в противном случае ничего не происходило. А еще в классе был мальчик, с которым мы соревновались, кто напишет лучше. Это тоже подстегнуло меня к писательству.

– Как Вы придумали список предметов, ставший поводом для целой книги?

– Мой товарищ проходил собеседование. И вместо того, чтобы принести дипломы и рассказать о своем профессиональном опыте, он выложил перед работодателем несколько вещей. Одну он сделал сам, другую привез из путешествия и так далее. Собеседование прошло отлично, и его взяли на работу. Что само по себе доказывает: важный предмет может поведать о нас больше, чем любое резюме. Однако когда я решил написать «Долину юности», моя издательница предложила мне поучаствовать в проекте, где различные писатели рассказывали истории своего детства. Было только одно условие: сделать это в 20 главах. Тогда-то я и решил использовать предметы. Вообще, я люблю, когда мне предлагают условия игры, в их рамках я чувствую себя по-настоящему свободным.

– Почему?

– Очень простой пример. Представьте пустырь, где кто-то играет с мячом. Сами по себе ни игра, ни поле ничего не значат. Но достаточно нарисовать прямоугольник, разделить его на сектора, ввести несколько правил, и мы получим футбол. Согласитесь, футболисты свободны в рамках этого квадрата. Есть писатели, в том числе и французские, сами придумывающие себе правила. Например, Жорж Перек однажды написал роман «La Disparition», где не использовал «е» – одну из наиболее часто повторяющихся гласных французского языка. И хотя я сам порой люблю изобретать условия, подобное для меня, пожалуй, чересчур.

– А литература для Вас – игра?

– Да, но не абстрактная. Ведь я стараюсь вложить свою душу в то, что пишу. Французский сочинитель Анри Мишо как-то сказал, будто пишет только для того, чтобы совершить экскурсию по собственной душе. Я тоже так путешествую, при этом отыскивая свои пути.

– Расскажите о книге «За фасадами Санкт-Петербурга, 18 встреч во внутренних двориках».

– Эту книгу мы написали вместе с моей супругой, соавтором и переводчиком Александрой Кауровой, в проекте также участвовал петербургский фотограф Александр Ляшко. Как вы знаете, существует множество изданий о Петербурге. Однако западный читатель даже отдаленно не представляет, как живут истинные петербуржцы. Поэтому мы решили проинтервьюировать нескольких друзей и знакомых разных профессий и статусов (например, священника, психоаналитика, дворничиху, дизайнера, журналиста, бомжа и т.п.). Смысл был в том, чтобы представить наиболее широкий социальный спектр. Мы просили людей не просто рассказать о жизни в городе, но указать свои маршруты. Нас интересовало их восприятие времен года – в Петербурге климат немаловажен. Это был очень интересный опыт. Так, однажды с реставраторами часов и колоколов мы поднялись на шпиль Петропавловской крепости. А священник рассказал нам много любопытного о блокадном Ленинграде, потому что его волновала эта тема.

– И последний вопрос. Что Вас привлекает в современной швейцарской литературе?

– Не так давно в Швейцарии появилось интересное течение, нечто вроде spoken word – дословно «живая речь». Эти ребята дают представления по всей Европе и стараются приглашать для выступлений писателей, работающих в разной стилистике. А еще у нас много авторов-эмигрантов, которые, выучив один из официальных зыков, продолжают писать с присущим им менталитетом. Что, на мой взгляд, только обогащает швейцарскую литературу…

Источник: http://www.chitaem-vmeste.ru/pages/interview.php?pn=1&interview=302


Комментировать

Возврат к списку