Интернет-ресурс Lit-ra.info продаётся. Подробности
18+ Здесь мы публикуем произведения посетителей нашего сайта, а также яркие образчики литературы настоящих подонков или, как ее называют сами подонки - контркультурной литературы. Мы стараемся отобрать рассказы не содержащие нецензурную брань, НО, некоторые произведения, несмотря на нецензурную брань, столь великолепны, что мы не смогли их не опубликовать. Поэтому все же велика вероятность, что нецензурная брань будет присутствовать в данных текстах. В случае, если Вам еще нет 18 лет, настоятельно рекомендуем Вам дождаться своего 18-тилетия, а затем читать опубликованное здесь. Мы уверены, что Вам будет интереснее, и полезнее, чем если Вы прочтете это сейчас. Испортите себе все впечатление - все нужно делать вовремя ;)
Короткое чтиво на каждый день Их литература (строго 18+).
Литература настоящих падонков

Иван Шеду: «Выход закрыт»

Номинация на Четвертую литературную премию «Лит-ра на скорую руку» - «Инородная власть».

I

Уже не помню, сколько я ехал в этом душном автобусе. Может, сутки, может, двое в компании потных мужиков, молчаливых женщин и их хнычущих детей. Ночью только хорошо было, прохладно, можно хоть как-то свободнее дышать. Рядом со мной сидел какой-то бывший чиновник, потому что только у них даже после отставки сохраняется важный вид, как «синдром вахтерши». Понятно, почему он едет в этом автобусе, билет ведь можно только по связям достать. Мне тоже повезло, не зря я всю жизнь проработал на систему, видя, как она гниет и рассыпается.

За окном можно разглядеть только звезды и остывающую пустыню. У нас ведь ничего не осталось, кроме пустыни. Впереди меня сидели: бывший мент (судя по количеству матных оборотов), несколько женщин с детьми, двое молодых людей и три девушки лет 25.

Сложно сказать, что это за люди. С такими раньше и в метро можно было встретиться. Это люди, которым все равно.

Интересно, как живут все те, у кого ещё горят сердца и души дышат и радуются ежедневному восходу солнца. Они все находят себя, своё место и свою любовь? Или остаются одинокими и спиваются, или умирают, живя как все. Кто знает? 

Чувствовали ли эти «умы», когда наш мир погружался во тьму, когда бездна пожирала души, пустота заполняла сердца, а вся грязь и нечистоты, которые только способен извергнуть из себя человек, начали считаться истинной жизнью и её идеалом. Не надо меня считать консерватором или интеллигентом, но я сам чувствовал конец всего, читая ленту новостей известного поисковика.

Ну, так что наши умы? Чувствовали, видели и ничего не делали или знали, но думали, что пронесется как-то все мимо, что «голем» власти вечен? Если так, то они глупцы. Я видел все и знал, мне никто не верил, я не ум и не совесть, и я сам ничего не делал. Мне так все надоело, что я только и ждал, когда все рухнет. А когда все произошло, я просто взял все дорогое мне и уехал в деревню. Анархия сельской жизни порой куда справедливей городских законов. А душу надо было просто реанимировать, а на остальное мне плевать.

Такая позиция имеет ведь тоже право на существование? Мы ничем не обязаны обществу, друг другу, не побоюсь этого слова, государству. Зимний лес и погреб запасов того, что ты вырастил сам за лето, лучше всего. Вот чему я обязан. Хотя и солнце уже не грело, и земля местами начала гнить, и кроме червей уже ничего не зарождалось. Никаких зомби, моджахедов, американцев на Красной площади, захватов ливийцами несчастной Европы. Просто души умерли, а с ними и земля, тела, страны и города рассыпались, поля высохли, реки несли в себе только тела умерших, дома стали кладбищами. Все просто. Начало и конец. Мы тогда жили часами, просто часами вместе. А когда это тоже закончилось, настало время для меня уходить. Мне надо было просто уйти. И поэтому я оказался в этом автобусе, который везет кучку тех, кому все равно. Если бы кто-то спросил почему и как я выжил, то у меня был только один ответ на это - я слишком проспиртован для апокалипсиса.

II

Меня растолкали. 

- Приехали, голубчик, - сказал экс-чиновник. 

- Вот скажи мне, господин чиновник, теперь-то вы все не говорите, что мы живём в самой лучшей стране, теперь-то вы молчите в тряпочку и даже не вспоминаете его. 

Он опустил голову.

- Я помню, как такие, как ты, искренне и слепо с пеной у рта доказывали, что мы самые лучшие, что нас все страны хотят унизить,"им всем нужна слабая Россия", а я смеялся, видя как вы сами херите все. Помню, как ежедневно вы промывали мозги коллапсом во всем мире и стабильностью рубля. 

- Ну так мы верили ведь. Наверное, нам тоже промыли мозги, - он вздохнул и замолчал.

Что тут ещё скажешь… 

Автобус плавно замедлял ход перед пограничным контролем. Была видна огромная стена, задевающая облака и титановые ворота. После минутной остановки ворота открылись, и мы поехали дальше. Остановились, в открывшиеся двери вошёл военный в каске (уже сложно разобрать род войск).

- Выходим, мля, строимся у автобуса, показываем документы, билеты.

Это, видимо, одни из последних идейных остались. Или просто ничего больше делать не умели.

После прохождения всех формальностей, выстроилась очередь согласно спискам. Длинный живой коридор и полумрак. О чем можно думать в очереди? Я рисовал какие-то истории в голове, напевал любимую песню. Слова исчерпаны, эмоции тоже. Просто вспоминал свой когда-то любимый дождь…каким он был раньше…как пахло сиренью в мае в свежести дождя…

Передо мной остались двое. На душе, если она ещё жива, как-то стало легче немного. Вроде и воздух стал чище… Вдруг к проверяющему подбегает толстоватая дама с погонами прапорщика и что-то шепчет на ухо, у того в глазах паника. Я вижу проступивший у него на лбу пот. Он оглядывает очередь, всматриваясь в наши глаза. Я понял, что это конец надежде.

Он берет трясущимися руками «матюгальник». Включает его, мы слышим его дыхание, все замерли…тишина.

- Раз раз.... Пр..про… проход закрыт, - сказал он. - Проход на небо закрыт, - сказал он уже во весь голос.

Наступила минута молчания, длившаяся вечность. Тут начали сбегаться военные и спецназовцы и перекрывать проход, усиливать заграждение. Я посмотрел себе под ноги, хотел упасть на колени, но остался стоять. 

Ну вот, подумал я, даже на небо уже нельзя.

февраль 2016 ( По рассказу в 2018 году вышел черно-белый комикс под кистью Skulptor)


Возврат к списку