Интернет-ресурс Lit-ra.info продаётся. Подробности
18+ Здесь мы публикуем произведения посетителей нашего сайта, а также яркие образчики литературы настоящих подонков или, как ее называют сами подонки - контркультурной литературы. Мы стараемся отобрать рассказы не содержащие нецензурную брань, НО, некоторые произведения, несмотря на нецензурную брань, столь великолепны, что мы не смогли их не опубликовать. Поэтому все же велика вероятность, что нецензурная брань будет присутствовать в данных текстах. В случае, если Вам еще нет 18 лет, настоятельно рекомендуем Вам дождаться своего 18-тилетия, а затем читать опубликованное здесь. Мы уверены, что Вам будет интереснее, и полезнее, чем если Вы прочтете это сейчас. Испортите себе все впечатление - все нужно делать вовремя ;)
Короткое чтиво на каждый день Их литература (строго 18+).
Литература настоящих падонков

«Чпок и Василиса» Елена Сафронова

- Это… А почём двухместный номер? Самый дешёвый? – спросил первый.

- В смысле, сколько стоит? – уточнил второй.

Администраторша с гримаской профессиональной значимости покосилась на них из-за стойки. То, что она увидела, заставило её повернуться всем телом к странным визитёрам. Один высоченный, изрисованный во все голые руки и полуобнажённую – под сетчатой маечкой – грудь татуировками на флористические мотивы. Другой низенький, стоящий как-то боком, словно прячущий некий изъян телосложения под свободной лазоревой рубахой в жёлтых райских птицах.

- Самый недорогой номер – полторы тысячи, - стараясь не показывать своего удивления, ответила дежурный портье ровным голосом.

- Фью! – изрёк первый. - Это на сколько же?

- В смысле, на какой срок? – уточнил второй.

- На сутки, разумеется. Расчётный час – двенадцать часов дня, - тщетно стараясь быть невозмутимой, объяснила администратор.

- Да нам столько не надо! – спонтанно заржал первый.

- В смысле, мы раньше уйдём, - уточнил второй. – Это… а если по часам?

- Почасовая оплата возможна, но один час стоит тысячу рублей, - приговорила администратор. Лица у обоих вытянулись.

- Это… - встрепенулся первый после паузы. – А если не двухместный? Нам и одноместного хватит, а, Василиса? – и толкнул приятеля локтем в бок – то бишь, при их разнице ростов, дружеский толчок пришёлся «Василисе» в плечо.

- Конечно, Чпок! – с энтузиазмом отозвался «Василиса» и возвратил толчок. Он пришёлся Чпоку в бедро.

Брезгливость сухо сжала накрашенный рот администраторши.

- Сожалею, но в нашей гостинице выдавать одноместные номера парам не практикуется.

- Во попали, Чпок!.. – проныла «Василиса». – Блин, полтора косаря!..

- Ну, ладно, Василиса, деваться некуда – назвался груздем, лечись дальше! – оптимистично заявил Чпок, вынимая откуда-то из подмышки маленькую, на диво засаленную сумочку-унисекс. Из неё, в свою очередь, появились на свет две лоснящиеся купюры – зелёная и сиреневая. – Нам тогда до утра! Выгоднее будет, - и он зачем-то подмигнул портье, которую от этого передёрнуло.

- Хотя нам надо-то – два часа! – жизнерадостно сказал Василиса. Обмен любовными тычками повторился под примечательный диалог:

- Ох и х…во будет, а, Чпок!

- Чего это – плохо, Василис?

- Я не говорю – плохо. Я говорю – х…во!

Оба заржали. И Чпок торжественно выложил перед дежурной требуемую сумму.

Деньги она, стараясь прихватывать кончиками ногтей, будто пинцетом, отложила в сторонку и сдержанно попросила:

- Паспорта, пожалуйста!

- Это… а если без? – сказал первый.

- В смысле, по одному паспорту можно? – уточнил второй.

- Вы что, без паспорта? – удивилась администратор.

- Нет, я стесняюся! – торжественно объявил Чпок, и оба опять зареготали. Василиса сквозь смех добавил: - А я – нет!

- Вообще-то это не принято… - начала администратор

- Мы доплатим! – торопливо заявил Чпок и полез опять в тощую утробу своей клеёнчатой сумочки – видимо, кошелька. Василиса в это время извлёк из нагрудного кармана расписной рубашки паспорт в ярко-красной обложке, положил его на стойку – и в глаза портье ударил луч света, отбитый от печатки с плоским камешком, украшающей мизинец Василисы.

- Не надо доплачивать, я вас зарегистрирую по одному паспорту! – поспешно сказала она и протянула посетителям анкету. Номер был сдан Глазычеву Василию Петровичу 1983 года рождения, постоянно зарегистрированному в Верхнеуральске – за тысячу километров от места прописки понесло колоритных друзей, надо же…

- Номер шестьсот восемь, шестой этаж, - предупредила портье, протягивая друзьям ключ и следя, чтобы Чпок не задел её руку своими потными пальцами.

Василиса шёл к лифту странной вихляющейся походкой. Чпок с радостным любопытством озирался по сторонам и комментировал убранство холла:

- Приколись, Василиса, какие картинки гламурные! – радовался он на творения художника-абстракциониста, развешанные по местам потертостей и трещин на стенах. – Уй-я, а у них ещё киоск сувенирный! И зубные щётки продают!.. И мыло! У тебя есть мыло, Василиса?..

- А как же! – отвечал тот, кособоко вплывая в лифт.

- Спасибо, спокойной ночи! – любезно пожелал Чпок администратору, обернувшись с порога лифта.

- Вам того же! – с тяжеловатой иронией ответила она, провожая мрачным взглядом закрывающиеся дверцы. Потом взялась за телефонную трубку.

- Петя! – сдавленно шептала ночной портье в микрофон, прикрываясь ладонью. – Ты бы приехал со своими ребятками, а? Сил нет! Тут эти явились… ну, гомосеки… такие, знаешь, наглые! И не стесняются! Номер на сутки сняли, а сказали, что им нужно всего два часа, паспорта не хотели давать… Приезжай! Повоспитывать их надо!

- Ну, Жанночка, ты бы ещё в три ночи позвонила! – ломался в трубке сытый молодой басок. – Ребятки спят уже, да и я кемарю…

- Петь, да они вот только пришли! – в отчаянии выкрикнула Жанночка, нагнетая шёпот до привизга.

- Ну и нехай гребутся, только в путь, если им так нравится, а я спать хочу. Не с тобой же! – отнекивался Петя. – Или чего – пристают?

- Да не пристают они, они друг с другом лапаются, глядеть тошно!..

- Жанна, я не пойму, - в Петином баске вдруг пробудились иронические нотки, - тебе-то что с того, что какие-то двое – пидоры?

- В наше время, Петечка, - аж приосанившись в положении сидя, ответствовала Жанночка, - в наше время гендерного дисбаланса, то есть преобладания женского населения над мужским, всякий педераст есть кровное оскорбление всякой нормальной женщины, мечтающей о семье и здоровых детях!

- Ну, ты, мать, даёшь! – совсем проснулся Петя. – Выдала, как на митинге! Может, вступишь к нам в Союз, речуги будешь толкать на площадях?..

- Петя, мы это потом обсудим, я сейчас тебя очень прошу – приезжай! Мало ли, что они тут вытворят! Мне в гостинице скандалы не нужны! И чтоб сказали, будто мы пидоров пускаем – потом ведь замучают разные извращенцы…

- Ну, ладно, жди, - начальственно обронил Петя, позволивший себя уговорить. – Покликаю ребяток, может, кто ещё дееспособен! – и загоготал.

- Спасибо, Петенька, жду! – обрадовалась портье.

- Жанна, - задушевно вдруг произнёс собеседник, - а ты честно скажи – ты на пидоров взъелась с тех пор, как от тебя Витька сбежал за неделю до свадьбы, или вообще?..

- Как тебе не стыдно, Петя! – надулась Жанна. – Я просто за порядок в обществе!

- Нет, всё-таки надо тебя к нашему делу привлечь… - на прощание посулил Петя. И стороны повесили трубки.

Спустя полчаса возле гостиницы взвизгнули тормоза. Жанночка, подскочив с места, выглянула в окошко из-за своей стойки. Из подъехавшей «девятки» цвета «баклажан» выгружались трое молодых людей – в чёрных футболках, армейских берцах и с бритыми головами. Жанна разулыбалась.

Троица вошла в пустой полуночный холл гостиницы. Идущий впереди крутил на руке солидную цепь – не иначе, от лодочного причала. У двух других что-то оттягивало карманы. Под неоновыми лампами стало видно, что головы бриты неодинаково – вожак блестел совершенством биллиардного шара, а его спутники уже обросли щетинкой молодых поросят.

- Привет, Жанночка, - с ленцой поздоровался первый. – Ну, где эти осквернители русского народа?

- В номере шестьсот восемь, шестой этаж, - готовно и злорадно выдала Жанна, заблестев глазами. – Петечка, а потом, закончите, заходите ко мне, я вас чайком напою.

- Жанна, чаёк разумнее гонять завтра, - веско сказал Петя. – Когда этой пидарасни здесь уже не будет. Мы же их не ликвидировать собираемся, а так… разъяснить кое-что… Например, что в нашем прекрасном русском городе таким, как они, не место… А если они хай подымут? Не надо нам художественного свиста.

Троица прошествовала в лифт, он клацнул дверями.

На шестом этаже двое, как видели в кинофильмах, встали по краям двери с жестянкой «608», а Петя, на правах вожака, постучал в дверь. За дверью возились, кажется, смеялись. Раздался стук – и всё затихло.

- Кто? – спросили из-за двери.

- Уборка номера, - сообщил Петя.

- Какая уборка в час ночи? – возмутилась дверь.

- Открывай, пидор! – отбросил экивоки Петя.

Дверь клацнула и распахнулась. Длинный Чпок, голый по пояс, встал на пороге, ослепив борцов за чистоту нравственности великолепием сине-сиреневых цветов.

- Чего-то я не понял, кто тут… - начал он.

- Счас поймёшь, - обещал Петя, двигаясь корпусом вперёд. Он, видно, хотел плечом толкнуть Чпока, ногой одновременно заехав ему ниже брючного ремня…

Петя лежал на ковролиновом покрытии в узком коридоре гостиничного номера. Перед его глазами вращалась, как аттракцион, круглая потолочная лампа – матовый плафон с рисунком. Чуть не на оттопыренное ухо Пети наступила нога в несерьёзном сандалии, кто-то сорвал с его кисти намотанную цепь – едва не с кожей. В гостиничном коридоре запищали соратники Пети: «Эй, ты че… Да пус…». Несколько звучных плюхов оборвали писки.

- Чпок, тащи этого в номер, поговорим с ним, - скомандовал из коридора Василиса.

Петю неуважительно протащили по ковру и бросили посреди комнаты. Вихляющаяся Василиса привела в номер двоих «щетинистых». Руки у Коли были стянуты спереди цепью Пети, Эдик висел, вывернутый, в лапищах типа в яркой рубашке.

Такого фиаско Союз борьбы за народную нравственность не испытывал давно. Точнее, никогда.

- Вы чё, ребята, рамсы попутали, - попытался возражать Петя. – Сейчас за нами приедут, вам кабздец будет! – но из положения плашмя угрозы звучали несерьёзно.

- Кто за тобой приедет, чмо ты плюшевое, - почти добродушно ответил Чпок, сноровисто обшаривая карманы Пети и забирая сотовый телефон. Петя дёрнулся. – Отдам, когда будешь уходить, - успокоил Чпок.

- Ну, вы, пидоры, распоясались вообще! – возмутился Петя.

- Так, - сказал Василиса, запуская поочерёдно с пинка своих пленников в одно и то же кресло. Он прогулялся в коридор, и дверь номера захлопнулась. – А теперь отвечай за базар. Мы кто? – не слышу!

- Сами знаете, кто, - угрюмо буркнул Петя.

- Мы-то знаем. А всё-таки? Ты про нас слово какое-то сказал… - произнося это, Василиса нагибался всё ниже к Петиному лицу, гипнотизируя его взглядом. – Плохое слово… Ты повтори, может, я не так расслышал?..

- Ну, а чё! – с отчаянием заговорил Петя с пола. – Оделись, как попугаи, обнимаетесь принародно, номер на двоих снимаете в гостинице – на два часа!.. Чё про вас подумать? Ясно – пидоры!..

Чпок остановил занесённую над лицом Пети ногу Василисы.

- Да ладно, Василиса, они уже всё поняли!..

- Поняли! Ой, поняли! – хором заголосил дуэт с кресла.

- Нет, Чпок, они ещё не всё поняли… - задумчиво сказал Василиса. – Давай им, что ли, растолкуем…

Петя сжался, когда Чпок потянулся себе за спину. Ему уже мерещился направленный прямо на него гранатомёт. Однако в руке Чпока возникла та же непрезентабельная сумочка, которая так возмутила бдительную Жанну (каковой Петя про себя поклялся поутру ноги вырвать, спички вставить). А из неё явился на свет Божий документ – тоже засаленный, однако Чпок развернул его с гордостью и поднёс к испуганным глазам Пети.

- Читай, долдон!

Три строки, написанные чётким «писарским» почерком, Петя читал долго. Перечитывал. Возвёл на Чпока страдальческий взгляд:

- Чего, прямо оттуда?..

- Да. Из спецназа, - скупо сказал Василиса.

- Нам отпуск дали за отличие, - разоткровенничался более дружелюбный Чпок. – К тому же Василису в бедро ранило. Думаешь, чего он вихляется, как профурсетка на подиуме? То-то и оно… В Москву едет на операцию. А у меня, вроде, отпуск, но я его сопровождаю. Мы ж друзья – как друга не сопроводить, а, пацаны? – обратился он к Коле и Эдику, которые только что перестали дрожать. От невинного вопроса они снова затряслись, не зная, что ответить.

- Твои же друзья тебя сопровождают? Вот и я Василису сопровождаю. Между двумя поездами застряли в вашем замечательном городе. Билет взяли на четыре утра. Гуляли-гуляли по вашему Мухосранску – устали, замерзли, у Василиски нога разболелась, - решили гостиницу снять. А тут вы… отдыхать, козлята, не даёте. Чего вы до нас домотались?

- Ага! – сопротивлялся Петя из последних сил. – А чего у вас клички-то?

- А у тебя нету клички? – полюбопытствовал Чпок.

- Есть. Болт, - признался Петя. – Ну так Болт, а не… Петиха! А ты – Василиса!.. Как тебя понимать-то?

- Так ты, выходит, дурак, раз ничего не понимаешь? – догадался Василиса. Петя поостерёгся возражать.

- А что, нормальная кличка – от имени, он же Василий! – засмеялся Чпок. – Мы прикалывались так.

- Ага. Особенно когда ты – Чпок, а он – Василиса! – обиженно сказал Петя. – Оборжёшься!

- А у Толи погоняло такое, потому что он снайпер в нашей части самый классный, - заявил Василиса. – Ещё в первую чеченскую: прицелится, бывало, в духа – чпок, и нету духа!..

Троица почувствовала себя неуютно.

- Да не ссыте, мы без оружия сейчас, - благодушно заметил Чпок.

- А прикид? – не сдавался поверженный на лопатки Петя. – Прикид у вас… деб… ну, это… чудной, короче… как у Бори Моисеева!..

- Ты бы в камуфляже походил десять лет – и мамин халат на себя напялил бы, как за здрасте! – обиделся Василиса. – Лишь бы не хаки!

- Да в таких рубашках только эти ходят!.. – несло Петю.

- Кто? – полюбопытствовал Василиса, снова наклоняясь.

- Ну… с кем мы вас перепутали…

- А вы бы головой думали, а не головкой – не перепутали бы. Мало ли, у кого какой прикид. Ты вот в армейских берцах ходишь – ты в армии служил?

Петя отвернулся.

- Не слышу! – рявкнул Василиса.

- Нет…

- Плоскостопие нашли? – съязвил Чпок.

- Нет… Да так получилось…

- Его отец квартиру продал, взятку военкому дал, Петьку и комиссовали! – наябедничал Эдик с кресла. Петя на полу сделал вид, что умер.

Василиса обратил на двоих мелких тяжёлый взор.

- А вы, орлы дистрофичные, служили?

- А нам по шестнадцать! – ответил Эдик.

- Но мы, как призовут, пойдём! – сообразил Коля.

- Хорошее дело, - одобрил Василиса. – Через два года приеду, проверю! Я вас запомнил обоих. Лично спрошу на призывном пункте, в какую часть определили двух мудозвонов – как тебя зовут? А тебя?..

- Эдика и Колю!..

Те кивали, точно китайские болванчики.

- А теперь, - тоном шпрехшталмейстера, объявляющего коронный номер, провозгласил Василиса, - оба отсюда вон с крейсерской скоростью!

Происшедшая в момент совместного подъёма из кресла лёгкая заминка не задержала Эдика и Колю. Через две секунды топот их замер на первых этажах гостиницы – лифтом пацаны пренебрегли.

Петя начал было приподниматься с пола.

- А вас, Штирлиц, я попрошу остаться, - ласково проговорил Василиса…

…Взволнованная Жанна, поднявшись на шестой этаж после того, как мимо неё ракетами промчались двое ревнителей народной нравственности и убежали в город, забыв свою пожившую «девятку», подслушивала под дверью шестьсот восьмого номера. То, что она слышала внутри, ей не нравилось. Но войти она боялась. Вызывать «крышу» гостиницы – тоже: неизвестно ведь, кто кого побьёт!..

- …дело, значит, себе нашёл? Борешься, значит? Ах, за порядок в обществе? Это, типа, если кто не такой, как ты, его – к ногтю?.. Бить, пока не поумнеет? А я тебе вот что скажу: я бы с таким, как ты, на одном гектаре не присел! Хуже - я бы таких, как ты, лично убивал на стадии зачатия! Я бы ваших родителей стерилизовал! Которые взятки дают, лишь бы сыночки в армию не угодили! Я бы всё сделал, чтобы такие, как ты, не размножались! Ты, считаешь, вправе решать, кто хороший, кто плохой? Ах, не ты? твой «союз»? Я бы твой союз направил в «горячую точку» месяца на два… И там бы на вас посмотрел, уродцы! Пошли, Чпок! Душно в номере… говном несёт… да и до поезда полчаса…

Купить книгу Елены Сафроновой можно здесь


Возврат к списку